«Этого семидневного творения никто из людей не может надлежащим образом объяснить, ни изобразить всего домостроительства его, хотя бы имел тысячу уст и тысячу языков; хотя бы жил тысячу лет на этом свете и тогда не будет в состоянии об этом сказать что-нибудь достойным образом, по причине превосходного величия и по богатству премудрости Божией, присущей в этом шестидневном творении».
Святитель Феофил Антиохийский
«Из слепой физической необходимости, которая всегда и везде одинакова, не могло произойти никакого разнообразия… разнообразие сотворенных предметов могло произойти только по мысли и воле Существа Самобытного, Которое я называю Господь Бог…».
Исаак Ньютон
«Бог не играет в кости».
Альберт Эйнштейн
«Господь не только играет в кости, но к тому же забрасывает их порою туда, где мы их не можем не увидеть».
Стивен Хокинг
«Случай - это ничто. Случая не существует. Мы назвали так действие, причину которого мы не понимаем. Нет действия без причины, нет существования без оснований существовать».
Вольтер
Сразу заметим, что ниже излагается «классический эволюционизм», все его «вариации» оставлены за рамками обзора, так как являются попыткой «поерзать» на острых углах неоправданных предположений, чтобы они несколько «скруглились», но ни в коей мере не снимают главных «нестыковок», всего лишь «напуская туман» на проблематику. Текст сформирован путем компиляции отдельных участков классических описаний, в избытке бытующих в сфере высшего образования. Если обобщить данные исторической геологии, литологии и палеонтологии, распределив их по стратиграфической шкале, то мы сможем получить краткий перечень-последовательность некоторых основных событий с точки зрения традиционной геологии, археологии и некоторые ключевые данные истории во взаимном временном «соответствии». Шрифт курсивом - цитирование классики "эволюционизма".
Самая ранняя эра Докембрий:
4,8 млрд. лет назад Возникновение коры Земли.
4 млрд. лет назад Образование первичного океана и
атмосферы, бактерии, водоросли.
1-4 млрд. лет назад Эволюция первых жизненных форм,
синтез кислородной атмосферы.
0,9-1 млрд. лет назад Первые животные, дышащие
кислородом.
Чтобы не путаться в названиях надо понимать, что в теории науки есть эры, периоды, эпохи, и в тоже время геологические термины и палеонтологические, а есть общенаучная терминология. Геологическая эра – Докембрий[1] – самая ранняя. А с точки зрения возникновения жизни это – Криптозой (период скрытой жизни).
На основе стратиграфических данных геологи и палеонтологи подразделили всю историю Земли на два неравных этапа: криптозой с археозойской[2] и протерозойской[3] эрами и фанерозой с палеозойской, мезозойской и кайнозойской эрами. Эры, в свою очередь, подразделяются на различные периоды, эпохи и т. д. Мы начнем наше описание со времени, когда на Земле впервые появилась жизнь, с древнейшего первичного океана криптозоя.
Криптозой:(дословно – «скрытая жизнь») - первая эра в истории Земли превышающая по продолжительности все остальные эры в восемь раз. Это геологическое время началось с момента происхождения Земли 4,6 млрд. лет назад, включает период формирования земной коры и протоокеана и заканчивается с широким распространением высокоорганизованных организмов с хорошо развитым наружным скелетом. Криптозой принято подразделять на архей, или археозой, длившийся приблизительно 2 млрд. лет, и протерозой, продолжительность которого также близка к 2 млрд. лет. Когда-то в криптозое, не позже чем 3,5 млрд. лет назад, появилась на Земле жизнь.
Происхождение жизни: Жизнь могла появиться только тогда, когда в архее сложились для этого благоприятные условия и, в первую очередь, благоприятная температура. Живая материя, помимо других веществ, построена из белков. Поэтому к моменту происхождения жизни температура на земной поверхности должна была упасть настолько, чтобы белки не разрушались.
Многие исследователи, изучающие проблему происхождения жизни на Земле, полагают, что жизнь зародилась на морском мелководье в результате обычных физико-химических процессов, присущих неорганической материи. Определенные химические соединения образуются в определенных условиях, и химические элементы соединяются друг с другом в определенных весовых соотношениях. Вероятность возникновения сложных органических соединений особенно высока для атомов углерода вследствие их специфических особенностей. Именно поэтому углерод стал тем строительным материалом, из которого по законам физики и химии относительно легко и быстро возникли самые сложные органические соединения.
Процесс химической эволюции был довольно медленным. Начало этого процесса удалено от современности на 4,8 млрд. лет и практически совпадает со временем формирования самой Земли. Первым этапом на этом пути было возникновение элементов, которые стали вступать в различные комбинации, образуя химические соединения. И вскоре после этого на поверхности Земли появились органические соединения и их полимеры, оказавшиеся предшественниками первичных живых систем - эобионтов. Последние появились не менее 3,7 млрд. лет назад.
Первые живые организмы отличались, естественно, предельной простотой строения. Первичные организмы, появившиеся, по нашим представлениям, где-то в раннем архее, еще не подразделялись на животных и растения. Обособление этих двух систематических групп было закончено только в конце раннего архея.
Первые живые организмы могли питаться исключительно органическими веществами, но исчерпав запасы органического вещества в своем ближайшем окружении, они оказались поставленными перед выбором: погибнуть или выработать способность синтезировать органические вещества из материалов неживой природы, и, прежде всего из углекислого газа и воды (надо полагать, что динозавры не смогли ничего синтезировать, если все передохли несколько раз). Эти процессы известны под названием фотосинтеза. Организмы, способные превращать неорганические вещества в органические путем внутренних химических процессов, называются автотрофными. Появление фотосинтезирующих автотрофных организмов явилось переломным моментом в истории жизни на Земле. С этого времени началось накопление свободного кислорода в атмосфере и стало резко увеличиваться общее количество существующего на Земле органического вещества. Без фотосинтеза дальнейший прогресс в истории жизни на Земле был невозможен. Следы фотосинтезирующих организмов мы находим в самых древних слоях земной коры.
Первые животные и растения были микроскопическими одноклеточными существами. Определенным шагом вперед было объединение однородных клеток в колонии; однако по-настоящему серьезный прогресс стал возможен только после появления многоклеточных организмов. Их тела состояли из отдельных клеток или групп клеток различной формы и назначения. Это дало толчок бурному развитию жизни, организмы становились все более сложными и разнообразными (что первично – многоклеточные или «толчок»?). В начале протерозойского периода быстро прогрессировала флора и фауна планеты. В морях процветали уже несколько более прогрессивные формы водорослей, появились первые многоклеточные организмы: губки, кишечнополостные, моллюски и черви. Последующие этапы биологического развития сравнительно легко прослеживаются по окаменелым остаткам скелетов, встречающимся в различных слоях земной коры.
Древнейшие остатки организмов на Земле обнаружены в докембрийских отложениях Южной Африки. Это бактериеподобные организмы, возраст которых оценивается учеными в 3,5 млрд. лет. Они столь малы (0,25 Х 0,60 мм), что разглядеть их можно только с помощью электронного микроскопа. Другие доказательства докембрийской жизни были найдены в древних образованиях Миннесоты (2,7 млрд. лет), Родезии (2,7 млрд. лет), вдоль границы Канады и США (2 млрд. лет), на севере штата Мичиган (1 млрд. лет) и в других местах. Слои с «эдиакарской» (по месту нахождения остатков) фауной (многоклеточные бесскелетные колониальные организмы) насчитывают возраст около 700 млн. лет. Иными словами, они принадлежат позднему протерозою. Остатки животных со скелетными частями обнаружены в докембрийских отложениях лишь в последние годы.
АНТИТЕЗЫ:
Не будем опять «привязываться» к умозрительному летоисчислению. Просто поговорим о некоторых моментах этой «стройной картины».
Вероятность случайного образования белковой молекулы, в зависимости от сложности белка составляет примерно 10 -500 – 10 -300. Что это означает. Это означает, что вероятность образования одной единственной молекулы белка примерно равна вероятности того, что произвольно взятая обезьяна, посаженная за компьютер, возьмет и путем случайных тыканий пальцами в клавиатуру наберет совершенно без ошибок (простите за пример) Святое Четвероевангелие. Это какой здравомыслящий человек вообще будет рассматривать такую вероятность? При всем при этом, белок получится биологически неактивным, так как биологически активные белки содержат только аминокислоты «левого вращения». Ну, тогда добавьте, что та самая обезьяна должна была еще пальцем ноги непрерывно придерживать клавишу верхнего регистра, чтобы все печаталось большими буквами. И это все мы говорим о единственной молекуле единственного белка. А дальше что? Точно также много миллионов раз?
Для сравнения, - в нашей галактике содержится «всего лишь» 1068 частиц. Да от одной этой цифры здравомыслящий человек должен констатировать «трупное окоченение» «эволюционизма».
И это далеко не все. Кроме того, этому процессу противостоят многочисленные препятствия. Во-первых, это совершенно классический закон официальной науки, именуемый вторым началом термодинамики, - энтропия[4] (степень хаоса) замкнутой системы может только увеличиваться. То есть система всегда стремиться к минимуму потенциальной энергии, - вода стекает в углубления, шар скатывается в наиболее низкое место, горячее остывает, замерзающее вещество кристаллизуется в заранее известные кристаллы с минимальной потенциальной энергией, и так далее. Любое усложнение возможно только если оно селективно стимулируется. Более того, любая «образовавшаяся» молекула белка неминуемо подвергалась сильнейшему процессу распада, будь то общее излучение, ультрафиолет, гидролиз, или любая другая химическая реакция. Первичная среда непременно была явно агрессивной, что следует из любой научной картины описывающей «исходные условия» образования жизни, будь то температура, ее перепады, химия первичной атмосферы, или осадков, не говоря уже о фоне излучений, которые «тогда» были совсем не «реликтовыми». Более того, закон энтропии систем совершенно четко говорит о том, что приток тепловой энергии от Солнца приводит к существенному росту энтропии системы Земля, избыток энергии в которой не строит, а РАЗРУШАЕТ упорядоченные системы. СТРОИТЬСЯ и ЖИТЬ они могут только ВОПРЕКИ закону энтропии по совершенно непонятным науке закономерностям. НЕТ никакого научного описания ЖИЗНИ!
Теперь о скорости процессов. Попробуйте просто положить белок в нынешней «благоприятной» среде. Что будет с ним буквально через некоторое время? Поясняю, например, берем «идеальный белок» - свежее яйцо – «шедевр философии», выплесните его в «первичный океан» любой уличной лужи. Дальше что? А ничего, - «шедевр» разложится в «первичную грязь». Потому как еще нужен «механизм», «процесс», «программа», «алгоритм» дальнейших действий. И к нему – 1001 «случайный» взаимодействующий объект (среда, условие). Если у Вас есть свежее яйцо, то «вырастить» цыпленка можно и при помощи обычной лампочки, но если у Вас разбитое яйцо - ВСЯ современная наука не сможет вырастить цыпленка. Никакая генная инженерия и современные технологии клонирования, - так как ей для этого кроме всех современных технических ухищрений понадобится «биологический носитель» - в который она будет пытаться «встроить» геном. Без «носителя» вся современная наука вообще НИЧЕГО сделать не в состоянии даже с незначительно поврежденным биологическим существом, пока оно не восстановится САМОСТОЯТЕЛЬНО. О ЗАРОЖДЕНИИ даже и мыслей быть не может. Поэтому совершенно невероятно как образовавшиеся белки должны были еще собраться в одном месте в одно время, «правильно» провзаимодействовать и еще просуществовать неопределенно длительное время. В современных живых организмах данный процесс синтеза, чтобы создать устойчивый белок, поддерживается целыми «бригадами биохимических сборщиков» и «контролеров», реплицирующих молекулы со скоростью в сотни раз превышающую скорость работы швейной машинки по формированию стежка (меньшая скорость не даст зародиться тому для чего это все создано даже в существующих «идеальных» условиях). И где вы на это все найдете столько «случайно печатающих» обезьян?
Все Мироздание «работало» на создание одной «случайной» молекулы? А потом над второй? А потом? И в «промежутках» каждую «складывали» в «несгораемый шкаф», чтобы они не разложились и «подождали» пока «миллиарды обезьян» еще раз «создадут» Книгу Книг? А «кушали» они что? Имеется в виду «до фотосинтеза». Сами себя? То есть кушали и рождались с одинаковой скоростью? Нет? То есть рождалось больше, чем съедалось? И как часто тогда они «кушали»?
Господа «эволюционисты», Вы с ума не сошли? Нет, не сошли! И бодро объявили о «лабораторном синтезе белка»! Научный кретинизм.
Все заявления об удачной попытке лабораторного синтеза оказались подтасовкой. Процесс воспроизводства белка в живой клетке настолько сложен, что даже его наблюдение сегодня не дает никаких шансов на разгадку самого механизма согласованной работы отдельных механизмов этого процесса, так как в нем помимо ДНК задействована иРНК, два десятка тРНК с разными аминокислотами, рибосомы, содержащие три РНК и более полусотни белков, комплекс катализаторов (ферментов) и так далее. На Международной встрече Международного Общества по изучению возникновения жизни в 1986 году, где присутствовало более 300 ведущих исследователей, было отмечено, что в условиях «Первичного Океана» совершенно невозможен даже синтез рибозы, - самой простой составляющей РНК.
Постепенно «погружаясь» в строение «простейших» организмов, ученые столкнулись с определенной объективно существующей границей, которую они назвали «нередуцируемая комплексность», то есть определенная «минимальная» сложность организма, не поддающаяся снижению. Что это означает. Это означает, что у всех «простейших» существует определенное минимальное «конструктивное решение», меньше которого «объект» просто перестает быть «организмом». Поэтому начальная простейшая конструкция никаким образом не могла возникнуть путем естественного спонтанного развития. Поэтому «белков» и «ферментов» совершенно недостаточно для возникновения «жизни» - нужное еще и «минимальное конструктивное решение». Без «Плана Творца» жизнь возникнуть не могла. Появление многоклеточных организмов из одноклеточных совершенно ничем не подтверждается, более того, это противоречит принципу «оптимальности».
Последнее десятилетие ознаменовалось бурным изучением механизмов запрограммированной клеточной смерти (апоптоза). Троим нобелевским лауреатам 2002 года, работающим в США С. Бреннеру и Р. Хоровитцу, а также их английскому коллеге Дж. Салстону, удалось открыть процессы генетического регулирования развития органов и запрограммированного отмирания клеток. Кстати, создателем генетики был монах Грегор Мендель.
Бреннер показал, что разнообразные мутации в клетках нематод обязаны своим происхождением специфическим генам, активность которых в процессе развития регулирует всю цепочку последовательных превращений этих клеток. Работы Бреннера послужили отправной точкой для исследований Салстона, разработавшего уникальный метод картирования клеток C. elegans (нематоды), позволивший ему проследить за судьбой каждой отдельной клетки в теле нематоды, начиная со стадии оплодотворенного яйца. Используя этот метод, Салстон экспериментально пришел к выводу, что оплодотворенное яйцо претерпевает серию последовательных делений, в конечном счете, приводящих к дифференциации и специализации клеток. Причем, все деления и дифференциация этих клеток инвариантны, то есть у всех особей данный процесс происходит строго по одному и тому же сценарию. Нематода оказалась крайне удачным объектом исследований: она очень мала, прозрачна (за ней удобно наблюдать), обладает коротким жизненным циклом. Можно сказать, для современной генетики она стала тем, чем на заре развития этой науки была мушка дрозофила.
В процессе развития нематоды образуется 1090 клеток (не больше и не меньше!), но тело взрослого червя состоит лишь из 959 клеток, остальные же 131 отмирают (элиминируют). Салстон впервые морфологически описал стадии процесса клеточной гибели и идентифицировал мутации ряда генов, участвующих в этом процессе. Исследования Салстона были продолжены Р. Хоровитцем. Его вклад состоит, прежде всего, в том, что он первым установил - механизм клеточной гибели универсален и присущ клеткам всех многоклеточных организмов, включая человека.
Если бы «мутагенная» теория эволюции имела бы хоть какие-то основания, то за многолетние исследования был бы обнаружен хоть один экземпляр нематод с «функционирующим отклонением» от заранее «записанного» в ДНК «ПЛАНА». Нет. Клеток – ровно 959 и ровно 131 умрет. «Мутации» не только не «фиксируются», но и 99,99% их ведет к гибели организма! В живом организме за поддержание ДНК в стабильном состоянии наблюдает целый комплекс ферментов, которые ее постоянно проверяют и исправляют возникающие нарушения.
Открыт бактериофаг jX174, длина ДНК которого в три раза короче, чем необходимо для воспроизводства. Оказалось, что в процессе чтения «сетка считывания» смещается и считывание происходит трижды, причем каждое считывание информативно. Самое парадоксальное, что считывание каждый раз начинается с нового знака. То есть ДНК оптимизирована на столько, что повторение считывания ведет к построению новых систем. Это как в программировании «вложенные циклы» или «подпрограммы». Но, до сих пор ни одна компьютерная технология не может добиться такой степени «упаковки» информации. Самое значительное что придумал человеческий разум за это время – «sator arepo tenet opera rotas». Ничего более сложного Вы не найдете ни в одном языке мира, ни в одной «тайной доктрине». Но это считывание примитивно «прямое», то есть если его не начать с «S», то фраза не будет построена должным образом и «пахарь» уже не будет «за плугом направлять работы». Представьте себе, что с другой буквы начиналась бы другая фраза с совсем другим смыслом, а с третьей – третья. И не размером в пять жалких слов, а длинной в толстый роман, и роман должен быть другой, - от начала к концу «Капитал», а от конца к началу «Майн кампф», а в середине «теория происхождения видов». И это – результат «эволюции» какого-то бактериофага? «Промежуточные» этапы в «эволюции» этих бактериофагов каким образом могли существовать «недостроенными»? Наличие «промежуточных звеньев» здесь просто исключено по определению, - либо такие, либо никаких, так как любой «мутант» просто не мог воспроизводиться.
В журнале «GEO» за 2000 г. один «деятель» сослался как раз на ленточных глистов (это нематоды и есть), заявив, что в сущности человек лишь немногим отличается от них, «просто в процессе эволюции стало чуть больше коммутационных соединений». Без комментариев. Душа «возникает», вероятно, у любого достаточно большого ленточного глиста… С чем всех и поздравляю.
Если бы жизнь на Земле возникла и развивалась «по Дарвину», то генокод одного организма отличался бы от другого. Но он практически одинаков. И это тиражируется «эволюционистами» как «доказательство» наличия эволюции (дескать, все произошли от одного «первичного» голожаберного моллюска). Это какой то умопомрачитель-ный бред. Если бы все «мутировало» и «разветвлялось», то генокод (как исходный «алфавит» жизни) был бы у всех практически разный. А его одинаковость говорит совершенно об обратном, - о наличии ПЛАНА ТВОРЦА, который един для всех, не смотря на все различие сотворенного. Да, генокод глиста и человека не слишком отличается. Но это как раз и говорит вовсе не о происхождении человека от глиста (а «эволюционеры» как раз именно это и утверждают, рассказывая о «первой докембрийской хордовой форме жизни»), а об обратном.
Человек в коме жив или мертв? У него все «нормально» - совершенно никаких органических повреждений! Но он кто? Их таких по больницам и госпиталям – сотни тысяч, как и людей с неорганическими формами нарушения психики. Где их душа? Хоть один ученый в мире, или все вместе могут вывести хоть одного из них из этого состояния другим способом, кроме как ожиданием их собственного «излечения», или произвольной «шоковой терапией» по принципу – либо умрет, либо выздоровеет? Они вообще хоть в одном «учебнике» написали о том, что же у таких людей «не так»? Общеизвестно, что из психиатрической клиники даже здоровый человек выйдет больным, а не наоборот. А количество психиатрических больных возрастает с каждым годом…
Существует такое «научное» понятие – «молекулярные часы». Описанные выше процессы отмирания в определенные стадии развития «запрограммированного» количества клеток у нематод – это именно «из этой оперы». То есть процессы старения и «вечной жизни» - это как раз «предмет» изучения этой «теории». Ученые, ищущие «средство Макропулоса» установили, что разница в строении соответственных белков у абсолютно различных видов является ВЕЛИЧИНОЙ ПОСТОЯННОЙ. Поясняю. Существуют белки, «отвечающие» за строго определенные процессы в организме, например «Цитохром С» отвечает за «клеточное дыхание» (в частности всем известно, что старение клетки зависит и от ее клеточного дыхания). Так вот «Цитохром С» примитивной бактерии отличается от «Цитохрома С» лошади, птицы, гусеницы, пшеницы, дрожжей (достаточный «диапазон» - от парнокопытного млекопитающего до пивных дрожжей?) в диапазоне 64-69%. То есть он практически одинаков, что «в кружке пива», что «у птицы в небе», что «в грязи на руках». И это «диапазон максимума», ну куда еще дальше идти в сравнении между лошадью и простейшей бактерией? Любой «диапазон минимума» даст еще меньшие отличия, например, при сравнении уже более или менее «полновесных видов». Так «Цитохром С» самих лошади, птицы, гусеницы, а также рыбы и допустим черепахи, отличается в диапазоне всего лишь 20–27%. Это может означать только одно – с точки зрения «молекулярных часов» - «часы эволюции» стоят. «Модный» способ определения «сродства видов» по генетическому анализу палеобиологических остатков и существующих видов, на который возлагались огромные надежды, - стал свидетельствовать о совершенно обратном. На молекулярном уровне НИКАКОЙ ЭВОЛЮЦИИ не зарегистрировано НИ У ОДНОГО ВИДА!
Более того, на сегодняшний день совершенно точно установлено, что «обратная трансляция», то есть передача информации из белка в «базу данных иРНК и ДНК» - процесс невозможный. Это значит, что приобретенный признак особи никогда не зафиксируется в генотипе потомства безвозвратно. «Дикий» генотип всегда будет возвращаться к исходному состоянию сколько бы его не калечили генетики. Если генотип поврежден существенно, то потомство ОБРЕЧЕНО на вымирание.
Один из первооткрывателей двойной спирали ДНК, Ф. Крик[5] лично отмечает, что «нет никакой вероятности самопроизвольного возникновения жизни из химических элементов Земли». В который раз мы уже сталкиваемся с феноменом, когда мнение группы никому не ведомых, но многочисленных «эволюционистов» противоречит мнению самих первооткрывателей тех или иных явлений, как в физике, химии, так и в биологии и палеонтологии.
Английский астрофизик Фрэд Хойл подсчитал вероятность образования одного фермента (катализатора) синтеза белка, один раз за миллиард лет. Получившаяся величина 10 -40 000 трактуется самим Хойлом как вероятность того, что если всю солнечную систему заполнить вплотную людьми (это 1050 человек), и каждый из них начнет наугад крутить кубик Рубика, не стремясь его собрать, то все, не сговариваясь, соберут все кубики в некий один момент времени. Сам Хойл прокомментировал свое мнение о величине такой вероятности так: «это достаточно мало, чтобы похоронить Дарвина и всю теорию эволюции».
Расчеты «от обратного». То есть - если «распределить» вероятное количество «случайных сбоев» необходимое для «эволюционирования» на период времени (самый длинный из предлагающихся учеными), то получается, что из-за непрерывной мутагенной активности не только человек, но и любое хордовое животное существовать бы не могло, а количество «сбоев» было бы таким, что «новые виды» сотнями образовывались бы ежегодно. Но ничего этого нет. Не зарегистрировано даже одного случая «фиксированного положительного мутанта», то есть естественным образом приобретшего в ходе наблюдений положительное качество, передающееся по наследству и не поддерживаемое искусственно.
Другой вариант расчетов, который основан на подсчете времени, необходимого для возникновения «случайной» комбинации подобного рода, приведшей к образованию всего одной молекулы ДНК, дает следующие результаты. Потребное время с учетом того, что в столкновении атомов участвует примерно 10-5 массы Земли, а столкновения происходят чаще, чем раз в секунду, то возраст Земли даже в 20 миллиардов лет – меньше потребного на синтез всего одной молекулы в 1018 раз! От ДНК до клетки пропасть еще больше. Упорядоченность живой природы при общей неупорядоченности неживой не дает никакого объяснения отсутствию аналогов «эволюции» в последней.
Директор Германского Федерального Института Физики и Технологии, профессор Вернер Гитт, являясь известным экспертом в области теории информации, подсчитал, что если записать информацию всех библиотек мира самым современным способом на самые компактные микросхемы памяти (так называемые «флэш-носители»), то стопка чипов была бы соизмеримой с расстоянием от Земли до Луны. Но если записать то же количество информации на молекуле ДНК, то размер носителя информации не превысил бы 1% от размера булавочной головки! Плотность информации записываемая в биологических системах примерно в 1013 раз превышает лучшие достижения человеческого разума.
Е.Вигнер с использованием матричного аппарата теории квантовой механики показал, что вероятность саморепродуцирую-щихся состояний в живой и неживой природе равна «0».
Ни одна страна мира не может даже приблизиться к созданию нейрокомпьютера или действующей модели искусственного интеллекта, которая породила хотя бы одно положение, не предусмотренное ее создателями – учеными.
БЕРГ Лев Семенович (1876-1950), академик АН СССР, Президент Географического общества СССР (1940-50), лауреат Государственной премии СССР (1951), будучи одним из ведущих «естественников» атеистического СССР писал: «Нет смысла обсуждать цифры. При такой вероятности требуемой мутации за все время существования Вселенной не смог бы развиться ни один сложный признак».
Утверждения о «случайном зарождении жизни» требуют куда более «слепой веры» чем Вера в Бога. Кстати, в рассмотрении данной проблемы есть неочевидная аналогия. Если самопроизволь-ное возникновение даже одной молекулы ДНК не имеет под собой никакой обозримой вероятности, то это должно касаться и других аналогичных «случайных» процессов. Косвенным доказательством служит программа «поиска внеземных цивилизаций», на которую человечеством затрачены сотни миллиардов долларов (на эти деньги Сахару можно было бы превратить в цветущий сад). Много лет ученые всех стран непрерывно пытаются зафиксировать модулированные сигналы «из других миров». Если бы существовала хотя бы минимальная вероятность хоть какого то случайного составления «псевдомодулированного» сигнала, то он давным-давно был бы принят, так как излучения шли до «миллиарды лет». Уж за это время хоть в каком-то из них могла бы «самосмодулироваться» хоть какая-то «фраза», ну хоть на «азбуке Морзе» - примитивнейшая – хотя бы «Здравствуйте, я Ваша тетя!». А во вселенском «радиоэфире» - НИЧЕГО! Даже SOS «···---···» - не просматривается. Обхохочешься. Даже в таких примитивных условиях «случайно» не сформировалось НИЧЕГО! Надо быть просто безумцем, чтобы в надежде на «бредни» пытаться найти то, чего быть не может по определению. И еще большим «дурнем» надо быть чтобы за все это платить деньги «наукообразным» шарлатанам. Но, как говорил знаменитый бухарский Насреддин, учивший ишака говорить, - «за это время либо ишак сдохнет, либо – султан». А денежки «капают». Нау-у-ука!
Священномученик Фаддей Успенский: «Не верующий в Бога человек из круговращения мировой пыли хочет объяснить происхождение мира, в котором в каждой былинке, в устройстве и жизни каждого малейшего существа вложено столько разума выше понимания человеческого. Ни одного живого зерна многовековая мудрость человеческая не смогла создать, а между тем все дивное разнообразие в мире неверие пытается объяснить из бессознатель-ных движений вещества»; «Жизнь, как они говорят, есть громадный сложный механический процесс, неизвестно когда, кем и для чего приведенный в действие… Но если жизнь есть механический процесс, тогда надо отречься от души, мысли, воли и свободы».
Самозарождение жизни – это безумие малообразованных псевдоученых в которое еще менее образованных людей заставляют ВЕРОВАТЬ властные «элиты» с тем, чтобы иметь возможность поддерживать и насаждать психологию «эволюционизма», основанную на принципах «выживания видов», а значит требующую материально-властного регулирования общества при полной деградации духовности, тем самым избавляя себя от недовольства народа, воспитываемого в условиях моральной вседозволенности и хищничества.
«Будущая книга («Происхождение видов» - Ш.А.Г.) весьма разочарует Вас – уж очень она гипотетична. Я уверен, что в этой книге вряд ли найдется хоть один пункт, к которому невозможно подобрать факты, приводящие к прямо противоположным выводам…»
«Если я сталкивался с новым наблюдением, или мыслью, которая противоречила моим общим выводам, я обязательно и не откладывая делал короткую запись о них, ибо как я убедился на опыте, такого рода факты или мысли обычно ускользают из памяти гораздо скорее, чем благоприятные для тебя».
Чарльз Роберт Дарвин
«Сотворенный мир является совершеннейшим из миров … если бы мы могли в достаточной мере понять порядок универсума, то мы нашли бы, что он превосходит все пожелания наимудрейших и что нельзя сделать его еще лучше, чем он есть, не только, в общем, и в целом, но и для нас самих в частности, если только мы в подобающей степени привязаны к Творцу не только как к зодчему и действующей причине нашего бытия, но также и как к нашему владыке и конечной причине, который должен составлять всю цель нашей жизни и один может составить наше счастье».
Готфрид Вильгельм Лейбниц
«Всякое слово борется со словом, но кто опровергнет жизнь…».
Святитель Григорий Палама
Изначально теорию Дарвина не приняли наиболее серьезные и влиятельные ученые, например, Р.Вирхов, Р.Оуэн, Л.Пастер, Г.Мендель, К.Бэр и другие. Но, тем не менее, масса посредственностей вкупе с сенсационностью и пикантностью идеи взяли верх. Опять восприятие науки как «ходового товара» и «бизнеса» сделало свое грязное дело. Конечно, теперь можно поязвить над происхождением любого «великого» фантазируя, от свиньи он произошел, или от обезьяны.
Со временем эволюционистские «бредни» вообще стали «дурным тоном» в высших ученых кругах. Классический дарвинизм начал интенсивно опровергаться в самой научной среде. Массово возникали альтернативные теории, например, синтетическая теория эволюции, теория системных мутаций Гольдшмидта, теория прерывистого равновесия Стэнли-Элдриджа, теория нейтралистской эволюции Кимуры, Джукса и Кинга, теория скачкообразной эволюции Алтухова, теория мозаичной эволюции Воронцова, и так далее и тому подобное. Все эти теории точно так же гипотетичны, непроверяемы и бездоказательны, как и классический дарвинизм, но, тем не менее, они ВСЕ противоречат друг другу и полны «доказательств».
Поэтому мы продолжаем следить за последовательностью рассуждений классических эволюционистов. Основная масса материала цитируется из научных монографий, являющихся «видными трудами» современной науки и преподаваемых в таком виде молодым ученым.
Докембрий сменился естественно Кембрием[6]:
Палеозойская эра[7]
Вряд ли можно мысленно охватить отрезок времени длиной в 370 млн. лет. Палеозой начался колоссальным разливом морей, последовавшим за появлением обширных кусков суши в конце протерозоя. Многие геологи полагают, что в те времена существовал единый огромный континентальный блок, называемый Пангея (в переводе с греческого - «вся земля»), который был со всех сторон окружен мировым океаном. Со временем этот единый континент распался на части, ставшие ядрами современных континентов.
Впервые гипотезу о разрыве и взаимном расхождении континентов («континентальный дрейф») высказал в 1912 г. немецкий геолог Альфред Вегенер. По его представлениям Пангея первоначально разделилась на два сверхконтинента: Лауразию в северном полушарии и Гондвану на юге. Впадина между ними была затоплена морем, носящим название Тетис.
К концу палеозоя море отступило, и герцинское горообразование стало понемногу слабеть, сменившись варисцийской складчатостью Центральной Европы. В конце палеозоя вымирают многие наиболее примитивные растения и животные. Растения завоевывают сушу. В течение палеозоя одни группы растений постепенно сменялись другими.
В начале эры, от кембрия до силура, доминировали морские водоросли, но уже в силуре появляются высшие сосудистые растения, произрастающие на суше. До конца каменноугольного периода преобладали споровые растения, но в пермском периоде, значительную часть наземной растительности составляют семянные растения из группы голосеменных (Gymnospermae). До начала палеозоя, за исключением нескольких сомнительных находок спор, признаков развития наземных растений нет.
Уже в отложениях силурийских морей Центральной Чехии встречаются хорошо сохранившиеся остатки древнейших сосудистых растений - псилофитов (в переводе с греческого - «лишенных листьев»).
В среднем девоне папоротники начинают вытеснять псилофитовую флору, а в верхнедевонских слоях появляются древовидные папоротники.
Следующий, каменноугольный период палеозойской эры принес с собой мощные горообразовательные процессы, в результате которых на поверхность вышли части морского дна. В бесчисленных лагунах, дельтах рек, топях в зоне литорали воцарилась буйная тепло- и влаголюбивая флора. В местах ее массового развития скоплялись колоссальные количества торфообразного растительного вещества, и, со временем, под действием химических процессов, они преобразовывались в обширные залежи каменного угля. В пластах угля часто встречаются прекрасно сохранившиеся остатки растений, свидетельствующие о том, что в ходе каменноугольного периода на Земле появилось много новых групп флоры. Большое распространение получили в это время птеридоспермиды, или семенные папоротники, которые, в отличие от папоротников обыкновенных, размножаются не спорами, а семенами. Новые группы растений появлялись в течение всего каменноугольного периода.
Одними из наиболее распространенных растений карбона были гигантские древовидные плауны и хвощи. Из числа первых наиболее известны лепидодендроны - гиганты высотой в 30 м, и сигиллярии, имевшие немногим более 25 м. Но самыми замечательными и причудливыми растениями карбоновых лесов были, вне всякого сомнения, папоротники. Остатки их листьев и стволов можно найти в любой крупной палеонтологической коллекции. Особенно поразительный облик имели древовидные папоротники, достигавшие от 10 до 15 м в высоту.
В нижнепермских отложениях постепенно исчезают гигантские плауны, как и большинство спороносных папоротников и некоторых хвощей.
В протерозое тела животных были построены весьма примитивно и обычно не имели скелета. Появление скелетных животных произошло в самом начале палеозоя - в раннем кембрии, после чего началось их стремительное развитие. Хорошо сохранившиеся окаменелые остатки скелетных животных встречаются повсеместно во множестве, что резко контрастирует с крайней редкостью протерозойских находок.
Некоторые ученые рассматривают эту взрывообразную эволюцию как доказательство того, что концентрация атмосферного кислорода достигла к началу кембрия уровня, необходимого для развития высших организмов. В верхней части земной атмосферы образовался озоновый экран, поглощающий губительное ультрафиолетовое излучение, что стимулировало развитие жизни.
Фауна раннего палеозоя была уже столь разнообразной, что в ней были представлены практически все основные разделы беспозвоночных. Такому высокому уровню дифференциации животных, начиная с кембрийского периода, неизбежно должна была предшествовать длительная эволюция, но скудные материалы докембрия и не позволяют нам восстановить в деталях картину такого развития.
Самыми типичными представителями палеозойской фауны являются, вне всякого сомнения, относящиеся к членистоногим животные, известные под названием трилобиты, что в переводе значит «трехдольные». Известно, что 60 % всех видов животного царства раннего палеозоя принадлежало именно к этой группе. До настоящего времени только в одном-единственном случае удалось найти докембрийские остатки членистоногих - в 1964 г. в Австралии. Но уже с самого начала кембрия трилобиты начинают свое триумфальное развитие, разделяясь на сотни родов и видов, многие из которых исчезли с лица планеты столь же быстро, как и появились.
В начале палеозоя появились также брахиоподы (Brachiopoda) - морские животные с двустворчатой раковиной, похожие на моллюсков. Они составляли 30 % видов известной кембрийской фауны. Прочные раковины большинства кембрийских видов брахиопод состояли из хитинового вещества, пропитанного фосфатом кальция, тогда как раковины более поздних форм состояли преимущественно из карбоната кальция.
В начале палеозойской эры моллюсков было крайне мало. К середине палеозоя моллюски заметно размножились. Из головоногих один род - Nautilus, или «кораблик» - дожил до наших дней. К концу палеозоя наутилоидеи были вытеснены аммонитами - головоногими со спирально закрученной раковиной. Свое имя аммониты ведут от «рога Аммона». Среди аммонитов особое место принадлежит гониатитам (Goniatites), появившимся в девоне и занимавшим господствующее положение в морях карбона. Их остатки являются хорошим указателем геологического возраста морских пород.
Первые позвоночные появляются в ордовикских отложениях. Остатки костного панциря примитивных позвоночных из группы бесчелюстных рыбообразных - остракодерм были обнаружены в нижнеордовикских породах. Более высоко организованные позвоночные, относимые к настоящим рыбам, обладающим хорошо развитыми челюстями и парными плавниками) появляются в силуре. Наиболее характерную группу древнейших рыб образуют панцирные пластинокожие, процветавшие в девоне. В начале девона плакодермы оставались относительно некрупными формами, близкими по размерам к бесчелюстным. Но, быстро увеличиваясь в размерах, они уже вскоре стали настоящими гигантами, как, например, Dinichthys, длина которого достигала 11 м. Это хищное чудовище, должно быть, наводило ужас на обитателей девонских морей. Наряду с пластинокожими в середине палеозоя появляются предки настоящих акул; в верхнем палеозое некоторых из них можно встретить даже в отложениях пресноводных бассейнов.
Быстро распространяясь, костные рыбы уже к концу девона оказались доминирующей группой позвоночных пресноводных бассейнов. Практически с самого начала своей эволюции они распались на три основные ветви. Виды первой из них процветают и ныне, охватывая 90 % всех существующих рыб. Плавники этих рыб поддерживались длинными костными лучами, откуда и пошло название всего подкласса - лучеперые (Actinopterygii). Вторая группа костных рыб в настоящее время представлена лишь тремя родами двоякодышащих рыб (Dipnoi), распространенных на южных материках. Свое название они получили за то, что помимо жабер, эти рыбы обладают и легкими. Третью группу костных рыб образуют кистеперые, получившие свое название за кистеобразное ветвление внутреннего скелета парных плавников. Кистеперые рыбы имеют огромное эволюционное значение: именно они дали начало всем наземным позвоночным, включая сюда и человека.
В последующие геологические эпохи кистеперых становилось все меньше, и в наше время они представлены единственным реликтовым родом - латимерией (Latimeria), которая встречается в глубоких водах вблизи Мадагаскара. Ближайшая к латимерии форма вымерла еще в меловом периоде.
Древнейшие наземные позвоночные, остатки которых обнаружила в 30-х годах датская экспедиция на острове Имер, к востоку от Гренландии, возникли в конце девона от кистеперых рыб.
Основную группу древних амфибий составляют так называемые лабиринтодонты, получившие свое название за строение зубов, на поперечных срезах которых дентин и эмаль образуют глубоко вдающиеся внутрь разветвленные складки. Аналогичное строение зубов имели и кистеперые рыбы. Длина тела у лабиринтодонтов колебалась от нескольких сантиметров до четырех - пяти метров; часто по размерам и форме тела они напоминали некрупных аллигаторов. В своем развитии амфибии зависят еще от водной среды, так как они размножаются, откладывая икру в воду.
В конце карбона происходят общие изменения климата. Если раньше климат в Северном полушарии был теплым и влажным, то теперь он становится все более засушливым и континентальным; засухи становятся все более продолжительными. Это стимулировало эволюцию новой группы животных - пресмыкающихся, или рептилий (Reptilia), ведущих свое происхождение от лабиринтодонтов.
В отличие от амфибий, пресмыкающиеся потеряли связь с водной средой; они приобрели способность к внутреннему оплодотворению, их яйца содержат большое количество питательного вещества - желтка, они покрыты твердой пористой скорлупой и откладываются на суше. Личинок рептили не имеют, и из яиц у них вылупляется вполне сформированное молодое животное. Хотя появление пресмыкающихся отмечено уже в середине карбона, их бурное развитие начинается только в перми. С этого времени прослеживается несколько основных линий эволюции, теряющихся в мезозойской эре.
Рептилии конца каменноугольного периода отличались еще крайней примитивностью. В это время наибольшее распространение среди них получили пеликозавры, выраставшие до значительных размеров. Они относятся к звероподобным пресмыкающимися, от которых в мезозое произошли млекопитающие.
Пермь - последний период палеозойской эры, продолжавшийся приблизительно 345 млн. лет. За это время жизнь на Земле изменилась до неузнаваемости: животные вышли из воды и постепенно продвинулись вглубь континентов, так что к концу эры встречались формы, приспособленные к существованию даже в самых засушливых местах. Некоторые из этих форм начали линию развития, ведущую непосредственно к млекопитающим и, в конечном счете, к человеку.
О «вымираниях» и «взрывах»:
Ну, в общем, все красиво и замечательно, только вся эта «эволюция» «периодически прекращалась» массовыми вымираниями практически поголовно всех видов животных и растений. Любому известны хотя бы два таких периода – «пермское вымирание» и «юрское вымирание». Погибала практически вся жизнь, включая морскую. А потом что, «быстренько» восстанавливалась и «скоренько» «эволюционировала» по-новой? Вымирание, длящееся 80 000 лет (по свидетельству самих ученых) – это не шуточный процесс. Захоронения животных находят целыми стадами, рыб целыми косяками, слои трупов уложены многими рядами, породы содержат ярко выраженные следы присутствия значительного количества примесей и специфичных веществ, которые свидетельствуют, что «некие условия» вероятно, менялись существенно.
В то же самое время у «эволюционистов» в ходу и такие понятия как «взрыв жизни». Например, карбонский, которому ничего не предшествовало, ничего не способствовало. Более того, как вымирания, так и «взрывы» «эволюционисты» склонны толковать совершенно противоречивыми причинами. Например, повышение температуры привело к «вымиранию», а тотальная засуха – к «взрыву жизни». А «засуха» не от повышения температуры и отсутствия осадков в результате испарения? Одним словом – «тотальная смена видов» есть, а внятных объяснений у ученых нет.
«Реликтовые» виды на самом деле доказывают вовсе не эволюцию, а ее отсутствие. Это что за виды такие, на которых у «всемогущей эволюции» вдруг вышла такая «осечка»? Если эти безумные законы несуществующей непрерывной «мутации» и «приспособленчества» действительно столь всемогущи, что породили все виды, то почему существуют «тупики» эволюции и «реликтовые» виды? Почему за «много миллионов лет эволюции» совершенно никак не изменились стрекозы, муравьи, тараканы, крокодилы, папоротники, секвои, акулы, моллюски, и т.д. и т.п. - таже самая латимерия, безумно-бездумно и псевдо-придуманно «доказывающая» наличие «переходных видов»? Почему их геном перестал подвергаться «великому демиургу Дарвина»? Нашел «оптимальное» решение? Что-то не похоже, - акул и крокодилов стали срочно защищать от вымирания, муравейники ограждать надписями «берегите лес», секвойи все отграничены «национальными парками», а для латимерий «нарезали» запретную зону.
Для того чтобы перебить всех бизонов, морских коров Стеллера, или еще успеть заметить исчезновение сумчатого волка, как и десятков других видов – человеку понадобилось менее 100 лет с момента «открытия». «Красная книга» просто набита исчезающими видами. А где «Зеленая книга» вновь появившихся видов? Ни одного нового вида? Какая досада. Наверное, поэтому ученые «с горя» решили клонировать овцу. Какая-то «история тупиков», а не «эволюция» получается.
Все просто – вымирание есть, а вот «эволюции» никакой нет, и не было никогда. Именно поэтому «зеленым» действительно есть о чем беспокоиться – если уж вид вымер, то вымер он навсегда (если только не останутся образцы генокода по которым его можно будет клонировать). И это будет жалкое воспроизводство уже созданного, а не создание нового, причем существенно «разбавленное» «основой клонирования».
О геологических «слоях»:
Ну ладно, пусть так, - допустим, что «новые виды» сменяли старые и «эволюционировали» со скоростью лабораторных крыс (Хотя ни одна из них за столетия опытов над ними так из крысы ни во что не превратилась, даже цвет не поменяла (альбиносы – это селективный отбор, то есть отбор естественного качества, как и коричневые); а зеленые не появились? Нет). Но тогда покажите хоть одно место на Земле, где бы вся эта замечательная картина истории Земли была бы представлена как единый «срез».
Такого места нет. Более того, куски местами перемежаются не вполне «корректно». Это значит, что к какому-то периоду «сверху» пристыкован совсем не тот, или вообще отсутствует кусок длительностью «во много миллионов лет», или – развитие идет «к верху ногами», то есть «назад». Ой, сколько тут разных объяснений, просто всех не перечислить, - «тут слои «завернулись» в результате складки коры», «тут их «срезало» ледником», «тут их «вымыло» разлившимся океаном», и пр. Только в «складке» все остатки лежат почему-то «на изнанку», то есть легкое снизу, а тяжелое сверху (при воображаемом развороте в «нормальное» положение); «срезанные ледником» слои, почему не содержат присущих ледникам камней, следов волочения и прочих признаков движения ледников; «вымытые океаном» не содержат следов океанских отложений, и так далее. Одним словом, - «жалкий лепет оправданий».
Складывается впечатление, что палеогеологи все слои, которые «должны стыковаться» взяли и «состыковали» только «на бумажке» в теории, исходя из собственной логики (на самом деле – так и есть).
О «межвидовых переходах»:
Ладно, допустим, что «слоеный пирог истории» существует. Если все организмы видообразовывались постепенно, то есть если из сегодняшней «губки» «на завтра» не получилась кишечнополостная гидра или иглокожий еж, или голожаберный моллюск и пр., тогда должны быть найдены ну хоть какие-то переходные формы хотя бы между ТИПАМИ животных. Например, некий «промежуточный» «креветко-моллюск», или ЛЮБОЙ беспозвоночный класс с ЛЮБЫМ другим. Ну, хоть ОДИН! НЕТ. Их просто не существует. Не найдено НИ ОДНОГО «переходного» экземпляра. И где эти миллиарды вымерших «промежуточных форм»? «НЕДОСТАЮЩЕГО ЗВЕНА» НЕТ НЕ ТОЛЬКО У ЧЕЛОВЕКА, ЕГО НЕТ ВООБЩЕ НИ У ОДНОГО СУЩЕСТВА. Откуда произошли, допустим, рыбы? А ниоткуда. Не существует ни одного останка ископаемого «беспозвоночно-рыбы». Если эволюционисты утверждают, что вслед за (не много ни мало) «ЭПОХОЙ БЕСПОЗВОНОЧНЫХ» была (не менее как) «ЭПОХА РЫБ», то между ними определенно должна существовать «эволюционная» «ЭПОХА чешуйчатых наутилусов, или беспозвоночных целакантов» или еще каких-то «мутантов». Но их нет. И так между ВСЕМИ «ЭПОХАМИ». Динозавры не эволюционировали в теплокровных крыс, а губки в медуз. Все существовали сами по себе. Трилобит как-то так вот «сразу» получил совершенно «гениальные» по строению глаза, при этом нет ни одного с «недоразвитыми глазами». Они сразу «эволюционировали» в «глазастых». Вы только представьте столь совершенный орган как глаз, - и вдруг появляется целиком и сразу. Вся планета усыпана остатками трилобитов – а промежуточной «полузрячей» формы нет. Глаз трилобита имел двойной хрусталик, противоаберрационное устройство, ориентированный кальцит в хрусталике, «выдвижные» стебли, круговой обзор, специальные клетки сетчатки, реагирующие на фотоны и передающие нервный сигнал о количестве освещенности по назначению. И это все «образовалось» сразу и вдруг? Не смешно?
«Первичная» эдиакарская бесскелетная фауна вообще не могла породить трилобитов, потому что она вообще ничего породить не могла. Она не была ориентирована на скелетообразование характерное для «кембрийского взрыва» жизни. До кембрия все развивалось «еле-еле», а в кембрии вдруг «из ниоткуда» появляются совершенно развитые организмы, да еще в каком-то немыслимом количестве. Кролики «отдыхают» - воспроизводство на уровне станка.
Рептилии опять таки, - «возникли из ниоткуда». Все «бредни» про целаканта оказались совершенно очевидными, когда целаканта поймали живьем. «Классическое» «переходное звено» разочаровало самых преданных эволюционистов, и о нем поспешили быстренько забыть, так как «прообразы ног» никак не служат ей (ему) (назвали то по имени девушки – «поэты от эволюции») ногами, да и на поверхность она «вылазить» не спешит, так как является глубоководной рыбой, легких у нее нет, и пр. Но на рисунках в школьных энциклопедиях целаканты до сих пор «ползают» по берегу. То же самое («из ниоткуда») можно отнести и к растениям, например, появление в «силуре» сосудистых растений, или семенных растений «на смену» споровым.
О «методе 3-х «П»»:
Всем известен метод поиска места наиболее вероятного местонахождения случайной величины, - это метод очерчивания некоей области радиусом в 3π. Но сами ученые метод 3π называют в шутку методом 3П, то есть «Пол-Палец-Потолок». Зачастую, именно так находят «наиболее вероятные» гипотезы: либо «на полу валялись», либо «высосаны из пальца», либо «взяты с потолка».
Именно так выглядит объяснение «кембрийского взрыва» жизни, якобы произошедшего в результате «мгновенного?» появления озонового слоя, который защитил Землю от «губительного ультрафиолета». И откуда она взялась, эта атмосфера? Неужели есть свидетельства о грандиозном царстве растений ее «выработавших»? До этого «губительный ультрафиолет» что, способствовал зарождению жизни? А ультрафиолет вообще хорошо проникает в воду? Похоже, что практически не проникает. Так что же изменилось?
В другом случае «эволюцию стимулирует» … засуха, то есть резко неблагоприятный фактор, а не улучшение условий. Почему ее тогда не стимулировал «ультрафиолет», или почему ее не стимулировали оледенения? Должны же были появиться просто миллиарды «волосатых» форм жизни, или «с подогревом». Ну и вот - «в результате засухи» из рыб, которые откладывали икру (то есть в засуху она высыхала и гибла) из которой развивались личинки, жившие в воде (то есть в засуху они тоже гибли), успешно «эволюционировали» … пресмыкающиеся. Ах, да, я еще забыл, что они «развились» из кистеперых рыб, которые жили на глубине и не имели легких. Ну, так вот, - у рыб «все отпало» и «все выросло», а икра «пересохла» в яйца, личинки просто исчезли (ну зачем они нужны), оплодотворение стало внутренним (какая мелочь – изменить способ оплодотворения), у икры выросла скорлупа (быстренько придумать систему синтеза неорганического покрытия – это же для эволюции – раз плюнуть), жабры быстренько превратились в легкие (да они же ничем не отличаются)…. На промежуточного «урода» можно посмотреть? На чем же основываются эти «бредни»? Оказывается даже не на 3-х П, а всего на двух, - у кистеперых рыб плавники имеют дополнительное строение напоминающее зачатки лап, а у лабиринтодон-тов зубы имеют похожее строение с зубами «первых» амфибий. ВСЕ. Очаровательная логика. Значит, ученые произошли от трилобитов, потому что у них почти у всех есть глаза, тем более с очками. А жираф случаем не от Лох-Несского чудища произошел? У них же у обоих шеи длинные. Похоже, что все «эволюционисты» действительно произошли от обезьян. Умственное развитие уж точно одинаковое. Марк Твен: «Прежде всего нужны факты, а уж потом их можно перевирать».
Что там у нас «по науке» было дальше?
Мезозойская эра была переходным периодом в развитии земной коры и жизни. Ее можно назвать геологическим и биологическим средневековьем. Начало мезозойской эры совпало с концом варисцийских горообразовательных процесов, закончилась она с началом последней мощной тектонической революции - альпийской складчатости.
Такая «манера» палеонтологов приурачивать нужные им процессы к нужным временным промежуткам весьма характерна для всех «эволюционистов». Так называемые «тектонические революции» (кто им дал такое название, на основании чего – неясно), за весь обозримый период прошлого могут быть «привязаны» только к трем «периодам палеонтологической истории» - «девон», «пермь» и «неоген», все остальные геологические процессы по масштабу были в «пределах обычного уровня». Всем известен метод «подавления шумов», ну так вот, если «подавить шумы» в кривых интенсивности горообразования, то «выбросы» будут только в эти три периода, - все остальное – не то что «революцией», даже «повышенным уровнем активности» не называется. Подвижка плит – это один процесс, а горообразование – совершенно другой, хотя с ним связан непосредственно. Первый может быть интенсивным, но он на развитие жизни практически не влияет (он и сейчас идет вполне приличными темпами), а вот второй чреват некими последствиями, так как приводит не только к созданию препятствий в распространении наземных животных, но и может изменить состав атмосферы и опосредованно вызвать изменение климатических параметров.
В Южном полушарии в мезозое завершился распад древнего континента Гондваны, но в целом мезозойская эра здесь была эрой относительного спокойствия, лишь изредка и ненадолго нарушаемого легким складкообразованием. Мезозойская эра продолжалась примерно 160 млн. лет. Ее принято подразделять на три периода: триасовый, юрский и меловой; два первых периода были гораздо короче третьего, продолжавшегося 71 млн. лет.
В биологическом плане мезозой был временем перехода от старых, примитивных, к новым, прогрессивным формам. Ни четырехлучевые кораллы (ругозы), ни трилобиты, ни граптолиты не перешли той невидимой границы, которая пролегла между палеозоем и мезозоем. Мезозойский мир был значительно разнообразнее палеозойского, фауна и флора выступали в нем в значительно обновленном составе.
Появление голосеменных было важной вехой в эволюции растений. Дело в том, что более ранние палеозойские спороносные нуждались для своего размножения в воде или, во всяком случае, во влажной среде. Это немало затрудняло их расселение. Развитие семян позволяло растениям утратить столь тесную зависимость от воды. Семязачатки могли теперь оплодотворяться пыльцой, переносимой ветром или насекомыми, и вода, таким образом, не предопределяла больше размножения. Кроме того, в отличие от одноклеточной споры с ее относительно малым запасом питательных веществ, семя обладает многоклеточной структурой и способно дольше обеспечивать пищей молодое растение на ранних стадиях развития.
Меловый период отмечен редкими изменениями растительности, в нижнем мелу внезапно появляются наиболее прогрессивные растения - покрытосеменные, преобладание которых характеризует эру новой растительной жизни, или кайнофит.
Покрытосеменные, или цветковые, занимают высшую ступень эволюционной лестницы растительного мира. Их семена заключены в прочную оболочку; имеются специализированные органы размножения (тычинка и пестик), собранные в цветок с яркими лепестками и чашечкой. Цветковые появляются в первой половине мелового периода, по всей вероятности в условиях холодного и засушливого горного климата (где же на всех набрали столько гор, если они не образовывались) с большими перепадами температур. По мере постепенного охлаждения, которым был отмечен мел, они захватывали все новые участки и на равнинах. Быстро приспосабливаясь к новой среде, они эволюционировали с потрясающей скоростью. В мезозое растения совершили большой скачок вперед, по темпам развития перегнав животных.
Мезозойские беспозвоночные по своему характеру уже приближались к современным. Видное место среди них занимали головоногие, к которым принадлежат современные кальмары и осьминоги. К мезозойским представителям этой группы принадлежали аммониты с раковиной, закрученной в «бараний рог», и белемниты, внутренняя раковина которых имела сигарообразную форму и обрастала мякотью тела - мантией. Раковины белемнитов известны в народе под названием «чертовых пальцев». Аммониты водились в мезозое в таком количестве, что их раковины встречаются практически во всех морских отложениях этого времени. Аммониты появились еще в силуре, первый свой расцвет они пережили в девоне, но наивысшего многообразия достигли в мезозое. Только в триасе возникло свыше 400 новых родов аммонитов.
К концу триаса большинство древних групп аммонитов вымирает, однако в Тетисе, гигантском мезозойском Средиземном море, сохранились представители филлоцератид (Phylloceratida). Эта группа развивалась в юре так бурно, что по многообразию форм аммониты этого времени превзошли триасовых.
Большое значение в мезозое приобрели также упоминавшиеся белемниты. Некоторые их роды, например, Actinocamax и Belenmitella, имеют значение руководящих ископаемых и с успехом используются для стратиграфического расчленения и точного определения возраста морских отложений.
Мезозойская эра была временем неудержимой экспансии позвоночных. Из палеозойских рыб лишь немногие перешли в мезозой. Лучеперые рыбы, возникшие еще в конце силура, первоначально обитали только в пресноводных водоемах, но с перми они начинают выходить в моря, где размножаются необычайно и с триаса и до наших дней сохраняют за собой господствующее положение.
Палеозойские кистеперые рыбы, из которых развились первые наземные позвоночные, почти все вымерли в мезозое, в меловых породах найдены лишь единичные их роды (Macropoma, Mawsonia).
В некоторых зонах триаса еще многочислены лабиринтодонты. К концу триаса эти «панцирные» земноводные исчезают с лица земли, но некоторые из них, по-видимому, дали начало предкам современных лягушек. Речь идет о роде Triadobatrachus, до настоящего времени найден только один неполный скелет этого животного на севере Мадагаскара.
Наибольшее распространение получили в мезозое пресмыкающиеся, ставшие поистине господствующим классом этой эры. В ходе эволюции появлялись самые разные роды и виды рептилий, нередко весьма внушительных размеров. Среди них были самые крупные и самые причудливые наземные животные, которых когда-либо носила земля. Как уже было сказано, по анатомическому строению древнейшие рептилии были близки к лабиринтодонтам.
С эволюционной точки зрения одной из важнейших групп мезозойских пресмыкающихся были текодонты, некрупные хищные пресмыкающиеся триасового периода, давшие начало самым разнообразным группам - и крокодилам, и динозаврам, и летающим ящерам, и, наконец, птицам.
Однако наиболее замечательной группой мезозойских пресмыкающихся были всем известные динозавры. Они развились из текодонтов еще в триасе и заняли господствующее положение на Земле в юре и мелу. Динозавры представлены двумя группами, совершенно обособленными - ящеротазовыми и птицетазовыми. В юре среди динозавров можно было встретить настоящих чудовищ, длиной (с хвостом) до 25-30 м и весом до 50 т. Все названные формы были растительноядными, равно как и гигантские утконосые динозавры, передвигавшиеся на двух ногах. В мелу достигли расцвета и хищные динозавры, наиболее замечательными среди которых были такие формы, как Tyrannosaurus rex, длина которого превышала 15 м, Gorgosaurus и Tarbosaurus. Эти величайшие, за всю историю Земли наземные хищные животные, передвигались на двух ногах.
В конце триаса от текодонтов произошли и первые крокодилы, ставшие обильными только в юрском периоде. В юрском периоде появляются летающие ящеры - птерозавры, также происходящие от текодонтов. Среди летающих ящеров юры наиболее известны рамфоринх и птеродактиль, из меловых форм наиболее интересен относительно очень крупный птеранодон. Летающие ящеры вымирают к концу мела.
Представители класса птиц (Aves) впервые появляются в юрских отложениях. Остатки археоптерикса, широко известной и пока единственной известной первоптицы, были найдены в литографских сланцах верхней юры, близ баварского города Золнхофена (ФРГ). В меловой период эволюция птиц шла быстрыми темпами; характерными для этого времени родами были ихтиорнис (Ichthyornis) и гесперорнис (Hesperornis), еще обладавшие озубленными челюстями.
Первые млекопитающие, скромные зверьки, размерами не превышающие мышь, произошли от звероподобных пресмыкающихся в позднем триасе, течение всего мезозоя оставались немногочислен-ными и к концу эры первоначальные роды в основном вымерли.
Мощные тектонические процессы альпийской складчатости, воздвигнувшие новые горные хребты и изменившие очертания континентов, в корне изменили географическую и климатическую обстановку. Почти все мезозойские группы животного и растительного царства отступают, вымирают, исчезают; на развалинах старого возникает новый мир, мир кайнозойской эры, в которой жизнь получает новый толчок к развитию и, в конце концов, формируются ныне живущие виды организмов.
О «мезозойской границе»:
Если «эволюционисты» утверждают, что «В биологическом плане мезозой был временем перехода от старых, примитивных, к новым, прогрессивным формам»; и подавляющее большинство доминировав-ших видов «не перешли той невидимой границы, которая пролегла между палеозоем и мезозоем, а в свою очередь: мезозойский мир был значительно разнообразнее палеозойского, фауна и флора выступали в нем в значительно обновленном составе; то, собственно говоря, что же такое там у них случилось? «Вымираний» не было, «взрывов жизни» не было, эволюция она на то и эволюция, чтобы идти постепенно и плавно. А тут вдруг, «нате», - старых нет, практические все новые, да еще и намного лучше, прогрессивнее. И опять безо всяких промежуточных форм. Какая «случайность», миллионы промежуточных видов нам не оставили даже не одного погибшего представителя. По данному поводу была такая дурацкая теория, - дескать, промежуточные формы все съедались, так как были нежизнеспособными. А в песочек у речки хоть один от истощения упасть не мог и там окаменеть?
Неведомые ученым «факторы» поменяли на Земле весь животный мир за исключением нескольких видов. Какая досада.
О «растительных эрах»:
Ни с того, ни с сего растения вдруг «превращаются» из «спороносных» в «голосемянные», а потом в «покрытосеменные». При этом им совершенно не способствуют и не провоцируют их никакие внешние факторы, то есть, горообразовательных процессов практически нет, катастроф не зарегистрировано. Но растениям мало просто так жить и размножаться, - они начинают «изобретать» новые способы размножения. Не виды, сорта и пр., листики – иголочки, стебельки – стволы, зеленые – красные, а образование целых новых ОТДЕЛОВ растений. Спора отличается от семени все равно как бактерия от куриного яйца. И такое вдруг в идеальных условиях само по себе «образовалось»? Но этого мало, возникают еще и «покрытосеменные», то есть «цветковые». Кроме семени еще и полностью изменяется способ оплодотворения, сначала возникают семяпочки и шишки, а потом (опять неизвестно отчего) плодолистики, пестики и цветочки. Эволюция подразумевает причину и вслед за ней – мутацию. Причин то ни одной нет. В нынешних условиях причин миллион – мутаций нет. Похоже, что «эволюции» никакой нет, а все остальное есть.
А вот «потрясающую скорость эволюционирования» на этот раз вызвало «похолодание». Как интересно. «Кому война, а кому – мать родная». Одни у них от этого вымирают, а вторые получают «потрясающую скорость эволюции». Абы что.
Франк Заппа: «Два элемента, которые наиболее часто встречаются во Вселенной, - водород и глупость».
«Океанские страсти»:
Все происходящее в морях-океанах-реках вообще покрыто «великой тайной». Дело в том, что найти остатки морских животных довольно просто, как только труп попал в плотный ил, можно считать, что свидетельство для потомков оставлено. Но именно это великое число свидетельств показывает, что происходили совершенно «загадочные» вещи. Ни с того, ни с сего, вымирают все господствующие виды, на смену им приходят виды «эволюционирующие» с какой-то немыслимой скоростью, одних только новых родов аммонитов насчитывают свыше 400 (и это не виды, а рода). И … снова вымирают. А моллюски развиваются до сегодняшних форм. Представьте, - осьминог с его «сообразительностью» и мимикрией (бедняга, за столько сотен миллионов лет так и не изменился больше, куда только «смотрела эволюция»). Про него что, все «благоприятные» и «неблагоприятные» факторы «забыли»? А если он такой отличный получился, то почему он не стал доминирующим видом как самый оптимальный?
Палеозойские рыбы вдруг практически все исчезли, а им на смену «из пресных водоемов» в океан переселились лучеперые и заняли там доминирующее положение до сего дня. Какой бред. Миллионы лет эволюции океана не дали ни одного «выживающего» доминанта, а он оказывается в озере «эволюционировал», и вдруг перестроил свою биохимию и переселился в океан, где «сделал» всех «местных».
Лабиринтодонты все тоже вымирают (а вы помните, они «должны стать» «предками» всех рептилий), ну так вот, радуйтесь, оказывается, найден ОДИН (одна штука, или «комплект» - как угодно) скелет некой лягушки, которая и есть ТО САМОЕ ПЕРЕХОДНОЕ ЗВЕНО от лабиринтодонта к рептилиям и земноводным. А теленок из кунсткамеры Петра I с двумя головами, случаем не «первопредок» Змея Горыныча? А «сиамские близнецы» уж не потомки ли «двуликого Януса»?
И вот из нее-то (именно этой лягушки, так как других то и не найдено (а остатков уже «накопано» - миллионами экземпляров, одних «палеовидов» – более 250 000)) и развился весь класс пресмыкающихся, который стал господствующим в мезозое. Так и «навевает» из «Неуловимых»: «А по дороге мертвые с косами стоят. И тишина-а-а…», «Брехня-я-я». Ну да, что то из разряда: «скелет Петра Первого в детстве, скелет Петра Первого в молодости, прижизненный (последний) скелет Петра Первого».
Такого Вам ни в одном фильме ужасов, и ни в одной сказке не расскажут и не покажут. Это можно прочитать только в «эволюционистских» научных трактатах, и в «страшных рассказках», которые для наших детей эти «псевдоученые» издают в виде «детских энциклопедий», «учебников» и «пособий».
Об очередном «общем папе»:
Вы же не сразу произошли от обезьяны? Для начала Вашим предком был, оказывается текодонт, некрупное хищное пресмыкающееся триасового периода, давшее начало самым разнообразным группам - и крокодилам, и динозаврам, и летающим ящерам, и, наконец, птицам. Как замечательно. Остальные оказались «недостойны». Вот он «адам-эволюционеров». Просто остальные на столько отличаются от всех последующих родов, семейств, классов, подклассов и пр., что их даже «за уши» не притянешь ни к каким динозаврам и птицам. А главное тут – зубы. Те самые зубы, что были у рыбы – лабиринтодонта. Вот на основании зубов «эволюционеры» всех и «произвели» от текодонта. А… а… а у птиц они потом просто выпали.
Какой все-таки «трансформер» этот текодонт, - «мутировал» классами и отрядами, хищниками и травоядными, родами и видами, - и ящеротазовых он произвел с бронтозаврами и тиранозаврами, и птицетазовых он произвел со всеми птицами, а потом еще и крокодилов из себя вывел, только вот на млекопитающих его не хватило. Ранее за всю историю эволюции таких «гигантов-прародителей всего живого» что-то не наблюдалось. Если он такой «меняющийся», чего же он сам-то не дожил до наших дней, как крокодилы. Или он вот в этом виде и дожил? Здравствуй, «папа»!
Об «общем родственнике»:
Но оказывается, это все был «их папа». Наша «мама» на самом деле – крыса. Первые млекопитающие, скромные зверьки, размерами не превышающие мышь, произошли от звероподобных пресмыкающихся в позднем триасе. От каких таких пресмыкающихся? Вы понимаете что они утверждают, - МЛЕКОПИТАЮЩИЕ произошли от ПРЕСМЫКАЮЩИХСЯ (от змей со звериным оскалом морды?). Ну конечно, зачем ей с такой мордой откладывать яйца и вести безногую жизнь. Дай, думает, отращу себе ноги, обзаведусь шерстью вместо чешуи, да и яйца откладывать уже «не модно», стану-ка я «живородящей», да еще и начну молоко давать. Посмотреть бы на ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ВАРИАНТЫ, миллионами дохнувшие в иле и песке (они же пресмыкающиеся) от таких мутаций. Но их нет. Совсем. Никаких. Поэтому, от каких таких пресмыкающихся – в научных трудах не пишут. Придумать то придумали глупость, а вот подходящую «змею» ну просто еще не нашли. Она есть, но еще не найдена. В течение всего мезозоя они оставались немногочисленными и к концу эры первоначальные роды в основном вымерли. Какая досада. И, в общем, все умерли что-ли? А кто тогда остался? «Ученые» говорят, что эти «крыски» просто были малочисленными и прятались хорошо, вот они и выжили. Ну, это уже хорошо, а в это же самое время преспокойненько жили крокодилы, птицы, акулы, осьминоги, рыбы,… Им ничего не мешало «дожить до наших дней». А «крыски» почти вымерли, они же «пик эволюции», наиболее перспективная ветвь, лучшие из лучших.
О «весомом доказательстве»:
Находка археоптерикса была сделана сразу после выхода книги Чарльза Дарвина «Происхождение видов» и идеально подтверждала ее. Такое совпадение неоднократно вызывало дискуссии о подлинности находок, в частности, экземпляра Британского музея. Берлинский экземпляр археоптерикса описан как особый род и вид – Археорнис. Он один! Одна штука. Какая удачная находка – прямо к выходу книги и уже сто лет – никаких новых известий от «копателей» по всему миру. Странно это, не находите? Липа попахивает дубом.
Ну ладно, опять все умерли. Что же дальше понаплели «эволюционисты»?
Кайнозойская эра - последний этап развития жизни на Земле. Он продолжался около 65 млн. лет и имеет принципиальное значение, так как именно в это время из насекомоядных развились приматы, от которых происходит человек. В начале кайнозоя процессы альпийской складчатости достигают кульминации, в последующие эпохи земная поверхность постепенно приобретает современные очертания. Геологи подразделяют кайнозой на два периода: третичный и четвертичный. Из них первый гораздо продолжительней второго, зато второй - четвертичный - имеет ряд уникальных черт; это время ледниковых периодов и окончательного формирования современного лика Земли.
Продолжительность третичного периода оценивается специалистами в 63 млн. лет; он подразделяется на пять эпох: палеоцен, эоцен, олигоцен, миоцен и плиоцен. Как и большинство других, этот период начался мощными тектоническими движениями, связанными с альпийской складчатостью. Одновременно с формированием новых горных систем обширные области опустились под уровень моря и были поглощены волнами. Эта судьба постигла часть Европы до Среднерусской возвышенности, периферию Северной и Южной Америки, значительные территории Африки. В конце олигоцена на поверхность выходят новые участки морского дна, вновь изменяются очертания морей и материков, приобретшие в итоге почти современный вид. В миоцене формируются новые горные гряды; Альпы, Пиренеи, Карпаты и Гималаи приобретают знакомый нам вид. Конец третичного периода не оставил четкого «водораздела» в осадочных породах. Характеристикой этого водораздела является изменение климатической обстановки - резкое похолодание и начало оледенения.
Флора третичного периода, сложившаяся в общих чертах в конце мела, во многих отношениях уже напоминала современную.
В конце третичного периода климат начинает меняться. В миоцене в Восточной и Центральной Европе можно было еще встретить пальмы, магнолии, коричневые лавры. Фоссилизированные остатки тисового дерева, сегодня не заходящего северней Флориды, были обнаружены в миоценовых отложениях на 80-й параллели. Климат продолжал ухудшаться до самого конца третичного периода, поэтому некоторые теплолюбивые компоненты лиственных и хвойных лесов отступили из Центральной Европы далеко на юг или вообще вымерли.
Обширные географические изменения, затронувшие в конце мезозоя и в начале кайнозоя практически все континенты, имели следствием окончательное вымирание огромного количества животных форм. Фораминиферы этого времени имеют огромное значение для стратиграфии.
Взрывообразную эволюцию проделывают в раннем кайнозое брюхоногие, которые продолжают развиваться и в четвертичном периоде. Большинство из появившихся тогда родов обитает и в современных морях. В кайнозое до крайности размножились членистоногие, среди которых появилось множество новых родов. Моря кишели крабами и омарами. Расселению цветковых растении на суше сопуствовало появление множества насекомых - опылителей.
Третичный период был временем стремительного развития костных рыб (Osteichthyes), высшие костные рыбы (Teleostei) заместили древних таноидных рыб.
Из хвостатых амфибий особенно популярна гигантская миоценовая саламандра, известная под обозначением Andrias scheuchzeri, жившая в Европе в середине третичного периода. Скелет этой саламандры был описан в XVIII в. врачом А. Шейхцером в качестве скелета человека, «бедного грешника - свидетеля потопа». Сейчас это, пожалуй, смешно. А недавно это было «Наукой».
Третичный период был эпохой бурного развития млекопитающих. Примитивные группы млекопитающих, не связанные прямым родством с плацентарными, почти целиком вымерли еще в мезозое. Только Multituberculata достигли эоцена, да до наших дней в Австралии сохранились немногочисленные яйцекладущие Prototheria. Мезозойские группы млекопитающих были вытеснены сумчатыми, сохранившимися ныне главным образом в Австралии и Южной Америке, и плацентарными, быстро занявшими господствующее положение и расселившимися по всей Земле. Плацентарные сыграли немалую роль в вытеснении менее совершенных сумчатых млекопитающих. Появились плацентарные еще в верхнем мелу, наиболее примитивной их группой были насекомоядные (Insectivora), к которым принадлежат современные землеройки и ежи.
В палеоцене мы встречаем уже более 400 видов плацентарных млекопитающих. Их эволюция идет вперед семимильными шагами, и еще до конца третичного периода на земле появились формы, ставшие непосредственными предшественниками человека.
Примитивные насекомоядные не отличались сколько-нибудь принципиально от своих меловых предков. В то же время прогрессивные насекомоядные мало отличаются и от наиболее примитивных приматов, так что демаркационную линию между обоими отрядами провести нелегко. Это говорит об общности происхождения обоих отрядов. Правда, эволюция насекомоядных уже завершалась, когда развитие приматов делало свои первые шаги.
Довольно сложная эволюция лошадей в третичном периоде относительно хорошо изучена в настоящее время.
Хоботные, к которым относятся мастодонты, мамонты и слоны, были важной и многочисленной группой третичной фауны. Это одна из самых любопытных линий развития млекопитающих. Родиной их, видимо, является Африка, где были обнаружены остатки наиболее отдаленного предка хоботных - Moeritherium, - размерами немногим превосходившего свинью.
В раннем кайнозое можно было встретить древнейших и еще весьма примитивных хищных, из которых впоследствии развились настоящие хищники (Fissipedia). Предками современных хищных были Miacidae. Fissipedia подразделяются на две главные группы: относительно мало специализированных собачьих (Canoidea) и резко специализированных кошачьих (Feloidea).
Первые приматы известны с начала третичного периода. Древние приматы походили на лемуров, они дали начало эволюционной линии обезьян. Кульминационным моментом развития приматов, продолжавшегося 65 млн. лет, было появление в четвертичном периоде Homo sapiens - современного человека.
О «форсмажоре»:
Конец третичного периода не оставил четкого «водораздела» в осадочных породах. Характеристикой этого водораздела является изменение климатической обстановки - резкое похолодание и начало оледенения. Как интересно, резкое похолодание и начало оледенения не вызвали заметных следов. Но еще недавно, какая-то «мифическая» засуха вызвала такие следы, а тут нет. А где же массовая гибель растений в связи с резким похолоданием? Или надо было всего лишь объяснить появление одних видов, которое опять ничем не объясняется и похолодание стало «резким»?
Обширные географические изменения в конце мезозоя …. Какая чушь. Не было никаких обширных географических изменений в конце мезозоя. В кайнозое – были, в палеозое были, а в конце мезозоя ничего необычного не было. Совершенно ничего. Палеонтология из учебника в учебник лжет. Палеогеология не фиксирует никаких масштабных процессов в конце мезозоя.
Довольно сложная эволюция лошадей в третичном периоде относительно хорошо изучена в настоящее время. Что это значит? Это значит, что школьный рисунок, где слева изображен маленький зверек, а справа – современная лошадь, с показанными «промежуточными звеньями» - это «шедевр» эволюционистов. Только тут вот какая «заковыка»: все существа найдены в совершенно разных концах планеты и никогда в одном регионе не жили (что следовало бы ожидать); «первопредок» гиракотерий вообще относится к … барсукам, а остальные то же никак родством не блещут, за исключением «эволюции» копыта. А как тогда на счет «эволюции» зуба, или уха, или хвоста… Самое смешное, что останки ВСЕГО «лошадиного ряда» говорят о том, что они были СОВРЕМЕННИКАМИ, то есть жили в одно время. Когда был гиракотерий, тогда уже была и современная лошадь. Это что за «эволюция» такая? Зачем тогда она вообще, если все виды единовременно жизнеспособны? И совсем смешно выглядят заключения «эволюционистов» о том, что древнейший предок лошади происходит из Америки, только в самой Америке они потом вымерли; а вот древнейший предок зебры родом из Европы, где зебры тоже вымерли. Ну, как всегда, - в общем, все умерли. Как интересно, найдут какую-нибудь зверюшку и давай ей «продолжение» искать. И найдут, - «что ни попадя», и «где ни попадя», объясняя это тем, что «все родственники умерли и следов не оставили». Прямо какая-то уголовно-детективная у нас история.
Отсюда общий вопрос: почему же «недоразвитые» виды не вымирают даже после появления «венцов эволюции»? И что это за «тупиковые» такие ветви, которые по живучести на порядки выше «магистрального» пути «эволюции». Как объяснить роль и место крокодилов, акул, моллюсков, крабов, наутилусов, крыс, тараканов и прочей «живности» и растительности, которая уже «миллионы» лет «околачивается» на Земле, наплевав на все «тектонические революции», «глобальные похолодания» и прочие катастрофы? «Природа не роскошествует зря…». Если уж что-то создано, то создано, а тут «промежуток» оказался более стойким, чем его «потомки». Что-то тут все «белыми нитками шито».
Все эти «эволюционные серии» из учебников очень «попахивают». С.Вертьянов для «смеха» составил такую серию для «псевдоэволюции собак» - от мопса до борзой, и растут и морда вытягивается. Можно и для рыб, причем самых древних поместить в конце, как «венец», например, от речной щуки через барракуду, и пр. до акулы. Можно щуку в крокодила «эволюционировать». Почему нет? Внутреннее строение не то? Какие мелочи. Псевдоученые «эволюционисты» во всех учебниках демонстрируют «гомологичные органы», то есть эволюцию, например, плавник – лапа лягушки – лапа ящерицы – крыло птицы. Вот она «эволюция отдельного органа». Сидишь как дурак и веришь, если только не знаешь, что генетически за все эти органы отвечают на самом деле совершенно разные участки генома и формируются они из совершенно разных участков ткани, то есть это вообще – совершенно разные вещи. Сколько миллионов лет лапами не маши – в крылья они не вырастут. «Рожденный ползать – летать не может». Шерсть, волосы, чешуя и перья появляются совершенно из разных участков эпителия и под воздействием совершенно разных генетических модификаций. «Атавизмы» у людей – это не «шерсть» и «хвосты», - это волосяной покров и складка кожи, которая может вырасти и на носу, если угодно, только это никому не интересно; а вот на «заднице» - это давай «трезвонить» и в учебники РИСОВАТЬ ПОРОСЯЧИЕ ХВОСТИКИ, потому как на самом деле выглядел он совершенно не так, - а как и положено складке кожи. Вопрос: Двухголовые телята случаем не «родственники» нашему Российскому гербу? Отсюда «плавно вытекает» следующий раздел.
О шарлатанах и «биогенетике Геккеля»:
Псевдосоставные «эволюционные» ряды ВСЕ разваливаются, как только производится биогенетический анализ. Все эти организмы не являются генетическими родственниками, соответственно эволюциони-ровать они друг в друга не могли. Мало быть похожим внешне и по скелету, нужно иметь аналогичный геном – «паспорт», который не ошибается. Немецкий биолог-эволюционист, сторонник Дарвина Эрнст Геккель, автор «священного писания эволюционистов» «Общей морфологии организмов», понарисовал в своем опусе демонстративный ряд зародышей, которые якобы показывают, что все зародыши практически одинаковы, и даже у человека в начале развития имеется хвост и жабры… Это стало шедевром, классикой доказательности. «Чушь собачья» стала основой классической биогенетики. Но прошло не так много времени, и стало выясняться, что эмбриональное развитие протекает совершенно вопреки «закону Геккеля», «одинаковые» органы появляются в разное время и формируются из совершенно разных участков зародыша, а на ранних стадиях эмбрионы на самом деле совершенно различны. Более того, да будет известно преподавателям, что жабры и хвост человеческому зародышу подрисовал в свое время лично Геккель, за что его не только уличили свои же коллеги, но и исключили из состава профессуры Иенского университета решением ученого совета. Союз эмбриологии и эволюционной биологии признан сфабрикованным Геккелем.
Таких «великих» деятелей, между прочим, немало. У нас был свой академик Т.Лысенко, который «открыл» превращение пшеницы в рожь, а из яйца пеночки «вывел» кукушку. Официально!
Даже «великий революционер физики» Альберт Эйнштейн писал: «Еще будучи молодым студентом, я решительно отверг взгляды Дарвина, Геккеля и Гексли». Кстати о последнем «ученом». Он сам называл себя «бульдогом дарвинизма». Именно он «изобрел» теорию сальтации, то есть «скачкообразной эволюции». Именно так он с легкостью объясняет отсутствие переходных форм по всей истории между всеми таксонами, - их просто не было…. Вот так, ползала ящерица, ползала, а потом подумала-подумала, и родила «урода» с крыльями и в перьях, который взял и полетел, - так произошли птицы. А «урод» без перьев, но тоже с крыльями, тоже полетел, - так произошли птеродактили. Один из них «прилетел» как раз к выходу книги Дарвина.
Генетические исследования животных показали, что появление жизнеспособных и плодовитых макромутантов с повышенной конкурентоспособностью невероятно. Существует понятие «устойчивости вида», которое не только не поощряет мутации, но и всячески восстанавливает так или иначе поврежденный генотип. Природа везде старается СОХРАНИТЬ то, что заложено в генотипе.
Биологи и антропологи доказали, что так называемых «рудиментарных» органов в организмах животных и людей вообще нет, - все они служат строго определенным специализированным функциям, к которым точно приспособлены, начиная от «рудиментарных» конечностей животных, заканчивая аппендиксом человека. Они не являются «последствиями» эволюции. Они так созданы изначально.
Некоторые «ученые» на столько сами не разбираются в многообразии видов, что среди, например, пауков и рыб многие «различные виды» ныне живущих организмов оказались самкой и самцом одного и того же подвида, на столько они отличаются внешне, по размерам и по строению тела. Только наблюдение спаривания, а потом генетический анализ показали, что это парные самка и самец.
Так что саламандра – «бедный грешник – свидетель потопа», - это обычное дело.
Таких примеров столь много, что автор просто прекращает их перечисление. Ну и последний период, так сказать, - «венец эволюции»:
Четвертичный, или антропогеновый, период - самый короткий период в истории Земли - начался около 2 млн. лет назад. Геологи подразделяют четвертичную систему на два отдела: плейстоцен и голоцен, охватывающий последних 10 000 лет и поэтому нередко называемый современным временем.
От предыдущих геологических эпох антропоген отличается сильным похолоданием климата, наложившим свой отпечаток как на рельеф местности, так и на биологические формы. Процесс похолодания, начавшийся еще в конце третичного периода, продолжался в антропогене с повышенной интенсивностью. В некоторые моменты ледяная кора покрывала свыше 45 млн. квадратных километров суши. В Европе оледенение доходило до Южной Англии, Голландии, Гарца и Карпат, в Средней России до долин Дона и Днепра (44 сев. широты). В Северной Америке ледяные поля простирались до 40 северной широты, где находятся города Сент-Луис и Филадельфия.
Хотя четвертичный период в целом и был более холодным, чем предшествующие геологические эпохи, тем не менее, и в нем периоды оледенения чередовались с межледниковыми периодами, когда льды отступали, и на земле временно воцарялся умеренный климат. За последний миллион лет было не менее шести ледниковых и межледниковых периодов. Похолодание привело к образованию четко обособленных климатических зон, или поясов (арктического, умеренного и тропического), проходящих через все континенты.Оледенение оказало огромное влияние на развитие жизни, но для нас оно знаменательно прежде всего тем, что с ним совпадает по времени быстрая эволюция приматов и появление на сцене человека.
Для деления антропогена на части часто применяются понятия, заимствованные из археологии. Так, европейский плейстоцен принято называть палеолитом (древним каменным веком), а голоцен порой разделяется на мезолит (средний каменный век) и неолит (новый каменный век). Следы технической и общественной деятельности человека (орудия труда, предметы одежды, остатки пищи или захоронения) для археологов выступают в том же качестве, что и окаменелости для палеонтологов. Такие находки помогают определить уровень физического или культурного развития популяции наших предков и могут послужить для расчленения четвертичных осадочных пород и сравнительно точного определения их возраста.
Отдельные этапы культурного развития человека, такие, как палеолит и другие, не складывались одновременно во всем мире. Австралийские аборигены и сегодня живут - или до недавнего времени жили - в палеолите. Довольно высокоразвитые народы Центральной и Южной Америки, по всей вероятности, не умели обрабатывать металлы (и уж во всяком случае, не знали железа) и оставались в неолите до XVI века, т. е. до начала испанской колонизации. Поэтому археологи не могут руководствоваться возрастом геологических слоев при определении культурной принадлежности следов человеческой деятельности - для этой цели определяется возраст так называемого «культурного слоя».
Но наиболее типичными для фауны плейстоцена были млекопитающие, среди которых выделялись своим положением слоны. В начале плейстоцена в лесах Азии и Южной Европы мирно паслись Archidiskodon planifrons и характерный для юга Европы «южный слон» Archidiskodon meridionalis. Самым крупным слоном Европы в межледниковые эпохи был Palaeoloxodon antiquus, этот житель лесов с прямыми бивнями имел высоту в плечах свыше 4 м.
Самым распространенным из хоботных был в конце плейстоцена холоднолюбивый шерстистый мамонт Mammuthus primigenius. Он жил в тундре и был типичным представителем ледниковой фауны. B плейстоцене в Северной Америке обитали родственные европейскому мамонту виды слонов, в том числе гигантский Mammuthus imperator.
Интересно, что мастодонт, вымерший в Европе к концу плиоцена, в Северной Америке пережил все ледовые эпохи. Этот вид. Mastodon americanus, жил на американском континенте всего лишь несколько тысяч лет назад и был современником человека. Только в штате Нью-Йорк было найдено более 200 скелетов мастодонтов.
Видное место среди млекопитающих четвертичного периода занимают лошади рода Equus. Родина лошади, как это ни странно, - Северная Америка, где обитал древнейший представитель лошадиных Pliohippus и откуда лошади распространились через Азию и Европу по всему миру. В самой же Северной Америке род Equus вымер к концу плейстоцена и лошади вернулись туда только вместе с европейскими завоевателями. Древнейший представитель рода Equus в Европе - Equus stenonis, живший в конце плиоцена, был предком современной зебры.
О «временнóй шкале» и «культурном слое»:
Фораминеферы, белемниты и «культурный слой» оказывается являются «основными», «важнейшими» и «точнейшими» указателями на геологический возраст тех или иных находок. Спектральный анализ не нравится самим ученым, так как он выдает скорее «цены на селедку на одесском рынке», нежели возраст пород. Сравнить два образца примерно одного состава, еще как-то можно – старше – младше, а вот с абсолютным «возрастом» никаких данных. Вот и «танцуют» от простой «эволюционистской байки». Если «накопали» фораминифер – «начало кайнозоя», если аммонитов – «триас», а разные белемниты – разные периоды «мезозоя». Промежутки оценивают так - прикладывают линейку и пропорционально отсчитывают слои - ± N миллионов лет. А кто определил, что этот слой с этими организмами - именно существует с этого периода? Это следует только из домысла о том, что в соответствии с ходом «эволюции» это должно было происходить именно «тогда». И это почти все. А если это была не эволюция? Тогда рушится и вся временнáя шкала истории.
В 1980 году в Сент-Геленс (США) извержение вулкана подняло в близлежащем озере такую волну, что скорость «отложений слоев осадочных пород» составила – 8 (восемь) метров в сутки! То есть «сотни миллионов лет эволюции» образовались как и положено (в полосочку, с остатками и осадками, прослойками и всем чем угодно, перемежая ил и вулканический пепел, отложения из озера и смыв почвы, и т.д. и т.п.). Результативность была впечатляющей. За период с 18 мая по 12 июня образовался слой пород толщиной в 180 метров, который был «разрезан» селевым потоком 19 марта 1982 года и обнажил каньон глубиной в 43 метра, полностью состоящий из классического палеонтологического разреза на полтора миллиарда лет !
Ученые даже дали ему шутливое название «Модель Большого Каньона в масштабе 1:40». После этого случая только полусумасшедший станет основывать какие-то доказательства на классической «стратиграфии» (относительная хронология определяемая по слоям) - любимом «детище» эволюционистов.
Еще до этого случая были обнаружены сотни находок, где стволы деревьев «растут сквозь миллионы лет эволюции», а окаменелости «окаменевают сотни тысяч лет» (стоит «на голове» кит и «окаменевает») и так далее. Более того, в зависимости от найденных в разных слоях остатков тех или иных организмов, их искусственно и принудительно, основываясь на эволюционистских «бреднях» «пристыковали» друг к другу только на бумажках, якобы в порядке последовательности «эволюции». Но таких слоев в природе НЕТ. Эта последовательность НИГДЕ четко не прослеживается. Одни слои найдены в Перми, поэтому и период называется «пермский», вторые в Девоншире, поэтому и период «девон», как и «кембрий» из Кембрийских гор.
Автору лично знакомы пять случаев присутствия в слоях геологических окаменелостей датируемых возрастом более 500 миллионов лет - … следов человека. В двух случаях это следы человеческой ноги обутой в обувь из тканого материала (тонко-плетеного), в двух случаях это следы прямоходящего гоминида рядом со следами … динозавров, в одном случае это … рукотворное украшение из золота – цепочка. Все случаи «американские», так как автор получал одну из своих ученых степеней в американском университете и имел возможность с ними ознакомиться. По подобным случаям давно уже выпущено несколько книг, в том числе и недавно в России, например «Закрытая археология», - рассказывающих о «скелетах в шкафах» ученых археологов. Оттуда я даже и примеров не брал – это целый толстый фолиант фактов. Конечно, интерпретация таких случаев ради «шоу» анонсируется совершенно извращенно – начиная от происхождения человека миллиарды лет назад, заканчивая инопланетянами, посещавшими древнюю Землю. Разумеется, что все это такая же «галиматья» как и «дарвинизм». Фактически это доказывает давно установленный факт – нынешняя стратиграфия – совершенно недоработанный, абсолютно неточный, и критически малонаучный метод исследований, на котором НИ В КАКОМ ВИДЕ нельзя основывать НИКАКИЕ оценки абсолютного возраста тех или иных объектов.
С.Мейен «Введение в стратиграфию» (М.Наука, 1989 г.): «именно союзу с биологией мы обязаны путаницей во многих стратиграфических представлениях, поскольку при перенесении в область стратиграфии дискуссионные положения биологии обычно преобразовывались в догматы».
Анализ скорости осадконакопления в стратиграфии говорит о том, что очевидно временные промежутки «эволюции» в биологии придется «сжать» примерно в 5 000 – 15 000 раз. То есть именно на столько, - на сколько это предлагает сделать квантовая физика по отношению к космологии и космогонии.
Конечно, есть в стратиграфии рациональное зерно, но «разворачивать» его в угоду «эволюционистам» так примитивно – это элементарная подтасовка и фальсификация, не имеющая к реальной науке никакого отношения.
«Культурный слой» - очередной «ужас» недоучек. Орудия труда, предметы одежды, остатки пищи или захоронения, оказывается, могут служить для расчленения четвертичных осадочных пород и сравнительно точного определения их возраста. Какой классический «маразм». Таким образом, избушка староверов в Сибири будет с успехом отнесена не позднее, чем к 14 веку, погребенный при оползне в овраге монах-отшельник – это не позднее, чем 13-й век, а вся современная православная иконопись – это практически – «Рублевская школа». А замерзший в камчатской «зверовой норе» ненец, укрывшийся от непогоды, - это кроманьонец? Никто не сталкивался со сложностью идентификации останков солдат, которых никак не могут отнести ни к войне 1812 года, ни к войне 1941 - 45 года? А эта фраза - «оставались в «неолите» до колонизации испанцами», говорит именно о несостоятельности «эволюционизма». По уровню ума и развития расы индейцы ничем не уступали колонизаторам, они и войну то выигрывали много раз, даже со своим примитивным оружием, но только потоки колонизаторов никак не стихали, - их чисто физически было много и прибывали они непрерывно. Вот не знали индейцы и жили в «неолите» в шестнадцатом веке от Рождества Христова.
О «ледниковых периодах» и «приспособленцах»:
Четвертичный период, как Вы прочитали, «ознаменован» похолоданием и периодическими ледниковыми периодами. То есть самые жесткие факторы вступают «на борьбу с жизнью». И вместо того, чтобы: «А» – дать, как это было ранее, очередной «взрыв жизни», или «Б» – привести к очередному тотальному «вымиранию», или «С» – породить новые уникальные приспособленческие к новым условиям формы (йети, волосатых дельфинов, теплокровных рыб, или рептилий с «химическим разогревом»); на самом деле «Природа» «вытворяет» что-то совершенно не «эволюционистское», - она «рождает» совершенно голого, достаточно слабого и мало приспособленного человека. Кроме того, якобы идет какая-то чрезмерно ускоренная «эволюция» приматов, то есть животных живущих на деревьях (в условиях всеобщего отступления растительности под натиском льдов это выглядит кретиническим предположением) и питающихся в основном плодами с деревьев и насекомыми (в условиях, когда такой еды становится крайне мало – даже мамонты передохли). То есть «размножаются» виды, которые должны (и всегда так в истории «было») – погибать. А им на смену «должны прийти» «приспособленцы». Помните как «эволюционеры» «прикончили» динозавров? Стало холодать, динозавры вымерли, так как были хладнокровными (почему они тогда в Африке не сохранились?), а остались только «мыши», так как были теплокровными.
Вот он – экзамен на «эволюционерство» - непременно ведь должны выжить олохматившиеся мамонты, питавшиеся даже ягелем, пещерные львы, саблезубые тигры, - мощные хищники с густой шерстью, и уж тем более пещерный медведь – с его «зимними приспособлениями», да еще умеющий жить в пещерах. Нет. Все передохли. Куда делся этот «холоднолюбивый шерстистый мамонт»? «Выжил» совершенно «лысый» слон. За 4 миллиарда лет «эволюция» впервые «попробовала» развить мозг? Нет. У дельфинов он больше чем у человека, да и у слонов (как и у мамонтов), - вполне достаточный.
А-а-а-а, - их всех съели первые люди. Ну да, мы это уже слышали про «промежуточные формы» - они были «слабые», поэтому их всех съели хищники (так быстро, что ни один экземпляр не успел упасть в болото или утонуть в реке). И почему тогда люди не съели всех собак? Это просто – никуда ходить не надо – разводи да ешь.
«Эволюционерство» учит совсем другому, чем то, что мы наблюдаем на самом деле – если выживать должны самые приспособленные и эффективные, то все формы жизни должны УПРОСТИТЬСЯ и стать ПРОСТЕЙШИМИ, которые выживают и в гейзерах с температурой 200-300 градусов, и на 10 километровой глубине вообще без света и биологической пищи – «химический способ питания» «метановых» бактерий, и оптимально себя чувствуют и развиваются как раз при температуре не выше +4˚С.
ОБЩИЕ АНТИТЕЗЫ:
Естественно мы не стали вступать в полемику по поводу каждого предположения эволюционистских опусов.
Существует такое строго научное понятие как «устойчивость вида», или «сохранение видоспецифичности». Заключается оно в том, что вне зависимости от характера и вида внешних условий и воздействий, виды живых организмов, конечно, приспосабливаются к ним, но стремятся сохранить «стабильность вида». Степень такой устойчивости у разных организмов разная, но совершенно во всех испытаниях эту стабильность демонстрировали все подвергнутые экспериментам организмы. Например, самые сложные, - люди, взятые совершенно из разных расс и с разных концов Земли, имеют такую незначительную разницу в структуре ДНК, которая существенно меньше разницы для обезьян одного вида, живущих в одном лесу. По данному поводу существует совершенно обоснованная теория, что, очевидно у всех людей был единственный предок, по крайней мере, по мужской линии. Если взять излюбленный материал генетиков, - мушку-дрозофилу, то мы обнаружим, что все долгие годы издевательств генетиков над бедными мушками закончились констатацией факта о совершенной устойчивости вида не смотря на жесточайшие внешние мутагенные воздействия и прямое вмешательство в геном. Р.Гольдшмидт утверждает следующее: «… даже если бы мы могли соединить более тысячи этих вариаций в одной особи, все равно это не был бы новый вид, подобно встречающимся в природе…». Это 1003-й приговор эволюции. Десятилетия сотен тысяч попыток тысяч ученых в сотнях лабораторий не «выдавили» из наиболее активно реагирующей и чудовищно быстро размножающейся мушки совершенно никаких свойств, которые можно было бы приписать новому виду. Дрозофила так и осталась дрозофилой, - теперь ученые мучают нематод. Все зарегистрированные изменения на поверку оказались не нарушениями генома, а вставкой мобильных генетических элементов, то есть тех самых «блоков», которыми сейчас пытаются «баловаться» «специалисты» по клонированию. То есть – преднамеренная вставка целевого блока возможна, но и она не ведет к видообразованию. А нарушение генома с последующим закреплением этого свойства – НЕВОЗМОЖНО.
Каждому колхознику известна проблема всех сортовых культур. Если ты приобрел новый сорт, то он будет давать хорошие урожаи только несколько лет, с каждым новым урожаем деградируя все больше и больше, при этом теряя все свои качества и возвращаясь к первичной дикой форме. Все «сортовые» непрерывно болеют и без специальных условий не дают никаких урожаев, постепенно погибая. Любой «одомашненный» сорт высеянный в обычную среду очень быстро дичает и возвращается к исходному состоянию «дичка».
Каждому кинологу известно, что породистые собаки имеют на порядок меньшую устойчивость к заболеваниям, приспосабливаемость к внешним условиям и большое количество «слабых мест». Любая дворняжка во внешней среде значительно устойчивее породистой собаки. Вывезенная порода со временем быстро теряет все свои качества, если ее не «подновляют» искусственно. Среднестатистические «дворняги» во всех странах с одинаковым климатом выглядят совершенно одинаково, будь то Россия или Америка.
Это все видно визуально любому обычному человеку безо всякого высшего образования.
Если мы возьмем для примера не сложные организмы, а бактерии и вирусы, которые имеют самый большой диапазон мутационных изменений (как самые простые по строению) и самую гигантскую скорость размножения, что позволяет получить в короткие сроки огромное число поколений так важное для теории эволюции, то мы - … ничего нового не получим. Десятилетия ученые занимаются как наблюдением за мутациями, так и непосредственными экспериментами над мутацией бактерий и вирусов. Десятилетия этим усиленно занимались и сверхмощные военные лаборатории, создавая бактериологическое оружие «неведанной» силы. Однако,… однако, ничего принципиально нового кроме «чистокровных» возбудителей так и не вывели. Все закончилось тривиальной сибирской язвой, гемораггической лихорадкой, чумой и другими давно известными штаммами, которые просто сделали немного «попородистее», «позлее» и более устойчивыми. Совершенно ничего нового. Даже «ужасные» гепатит С и СПИД оказались слегка измененными, но давно известными заболеваниями. Более того, исследования показывают, что возникающие приобретения невосприимчивости к антибиотикам и противовирусным препаратам у бактерий и вирусов связаны не как ожидалось с усложнением и совершенствованием структуры генов, а, наоборот, - с морфологической дегенерацией генотипа под воздействием этих препаратов. То есть препараты пытаются разрушить генную структуру штамма, и в один «прекрасный» момент очередной «полуразрушенный» штамм выживает за счет потери некоторых качеств. На этом же принципе и создаются вакцины, - путем создания ослабленных штаммов. Постепенно чудовищная болезнь превращается в заболевание лечащееся одной таблеткой, например, как холера. И чтобы его «возродить» нужно еще поискать где-нибудь в «болотах Азии» исходный «дикий» возбудитель, еще не «покалеченный» антибиотиками. Но эти же лекарства крушат и геном человека! Он деградирует! Горе от ума! «Наука» калечит генотип человечества, с каждым поколением оно становится менее устройчивым к заболеваниям, менее здоровым, психически все более неустойчивым, накапливая наследственность.
Образование новых штаммов никогда не выходило за «типовые» рамки. Мутантные штаммы имеют явную склонность возвращаться к исходному «дикому типу». И это при всем при том, что так называемая «негомологичность генов» у различных штаммов бактерий и вирусов составляет десятки процентов. Более того, сравнение «гомологичности» участков ДНК современных видов и их ископаемых «аналогов» показывает совершенно удивительную вещь, - фрагменты имеют такие различия, которые не превышают различий между ныне живущими отдельными особями. То есть с точки зрения генетики вымерший 20 миллионов лет назад вид НИЧЕМ не отличается от живущих сейчас. Надежда эволюционистов на «генетические датировки происхождения видов» рухнула, как и остальные.
Всем известная «пирамида разнообразия» - перевернута «с ног на голову», чего не может быть по определению. Если должен выживать «лучший», то число «лучших» должно сокращаться, а не увеличиваться.
Если, как мы уже выяснили на десятках примеров, общая скорость развития и изменчивости в Природе все нарастает, то сейчас как раз должно наступить время ВЕЛИЧАЙШЕГО ВИДООБРАЗОВАНИЯ. Но … из обезьян люди не видообразуются, из людей «сверхчеловеки» (кроме фашистов) не появляются, хорьки обратно в динозавров не мутируют. Все это запрещено научно же обоснованным законом устойчивости вида. Спекуляции типа «скачкообразных мутаций» и «глобальных генетических взрывов» и им подобные только подчеркивают всеобщее понимание этой устойчивости.
«Эволюционизм» как дарвиновский идеал существования жизни на Земле в виде процветания наиболее простого (примитивно-оптимального), сильного и злобного существа, умеющего только жрать и размножаться все оставшееся время, с перерывами на убийства себе подобных или отбирание у них пищи уже десятки лет назад перестал быть хоть сколько-нибудь научно обоснованной гипотезой, превратившись в научно-политическую идеологию поддерживаемую исключительно в целях административно-политического и финансово-морального обеспечения функционирования совершенно определенных систем и структур государственной власти определенных государств.
Именно эта идеология культивируется не только в науке и образовании, но и в культуре и искусстве. Любой голливудский «боевик» или современная российская «чернуха» - это наглядное пособие по «эволюционизму», вбиваемому в головы людей прямо с рождения: «качайся, тренируйся, выживай, бери больше, кидай дальше, хватай сколько унесешь, бей первым, хороший враг – мертвый враг, лучший самец отбирает лучшую самку, а лучше десять, рви зубами место под солнцем, победитель наслаждается на пляже с самками, заваленный едой и деньгами, оставляя за собой горы трупов побежденных».
Это не наука, это не культура, это не образование –
это религия Сатаны.
«И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: «дай, я выну сучок из глаза твоего», а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего. Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас».
Евангелие от Матфея, глава 7:3-6
«Все их мудрования – карточный дом: дунь и разлетится. По частям их опровергать нет нужды, а достаточно отнестись к ним так, как относятся к снам… Точно такова теория образования мира из туманных пятен, с подставками своими – теорией произвольного зарождения, дарвиновского происхождения родов и видов и с его же последним мечтанием о происхождении человека. Все как бред сонного».
Святитель Феофан Затворник
«Та теология, которая свою антропологию основывает на теории «научной» эволюции, есть не что иное как противоречие в определении. Если человек – не бессмертная, вечная и богочеловеческая икона Божия, тогда все теологии и антропологии не суть что, как трагические бессмыслицы».
Преподобный Иустин Попович
Сразу хочется отметить, что русская цензура запрещала публикацию и тиражирование в России «эволюционистских бредней» господина Дарвина. Но, запретный плод, как говорится «сладок». Поэтому, отчасти, это сыграло на руку «прогрессивной» научной мысли, и расцерковленная русская интеллигенция, пропитанная духом максимализма и нигилизма, с воодушевлением приняла в качестве «флага» идеи «всепобеждающего человеческого гения» смутные фантазмы дарвинизма.
В России, как известно, «декабристы разбудили Герцена», а потом вся эта «пена» «вооружила» люмпенов «идеологией» разрушения всего и вся, и началось «до основанья, а затем…». Клошарная мразь начала даже «министерствовать». «Шариковы» профессора Преображенского приступили к единственному занятию, которое они умели делать хорошо, - «душили-душили, душили-душили, душили-душили…». А затем, - ничего кроме разгрома страны и геноцида собственного народа так и не просматривалось. И «дарвинизм» в «пролетарской идеологии» разрушения был немаловажным «научным» звеном, обожествлявшим «человека труда» (который трудиться вовсе не хотел, а хотел грабить «награбленное»).
В последствии тот же дарвинизм стал примитивным «жупелом», который «научно» обосновывал, что «труд сделал из обезьяны человека», поэтому всем нужно трудиться и трудиться «на благо». На чье «благо», правда, не уточнялось. Так эволюционистские бредни стали непременным действующим звеном системы тотального закабаления и эксплуатации «потомков обезьян», чьими усилиями «разворачивались реки», «творились моря» и «покорялся мирный атом». Тот, кто «трудиться» не хотел, чтобы из простого человека стать «единой многонациональной общностью – советским народом», - те направлялись на принудительные работы в лагеря, где их «эволюция» находила логичное дарвинистское завершение в виде очередных «слоев» человеческих останков, вместе с «культурным слоем» их «первобытных» орудий труда и быта. Топор и кирка с тачкой стали традиционным орудием труда профессоров и докторов от самолетостроения, медицины, генетики, до физики и биологии. Так они и легли в «культурный слой» лагерей. Должно быть, и о них будут судить по их останкам.
Именно поэтому так важна была мутная идейка Дарвина стране Советов, - на одной виртуальной идеологии диктатуры-социализма-коммунизма описанной в «трудах» трех человек ничего «конкурентоспособного» в мировой политике придумать было просто невозможно. К «идеям» «гегемонии пролетариата» нужно было добавить наукообразное «системное» основание, «логично» пояснявшее, что только «работающий пролетариат» может считаться «идущим к пику эволюции», а все остальные «эксплуататоры» просто «загнивают», то есть «деградируют и деэволюционируют». Именно такая логика «подводила научную базу» под обоснование «преимуществ» совдеповских клошаров перед всем мировым сообществом. Результатом стало «стройное» учение об «эволюции человека». Почитаем выдержки.
Путь развития, на который в конце мезозоя вступили насекомоядные предки приматов и который закончился с появлением современного человека, достиг своей высшей точки в четвертичном периоде. Мы знаем, что человек произошел от узконосых обезьян Старого Света, от которых в конце нижнетретичной эпохи отделилась новая ветвь - надсемейство человекообразных. В настоящее время антропологи выделяют четыре основных семейства гомино-идей: Oreopithecidae, Pliopithecidae, Pongidae и Hominidae.
Сразу необходимо отметить, что гораздо более половины всех находок различных «предков человека» оказывались подделкой или подтасовкой. Однако ниже приводится до сих пор тиражирующаяся последовательность «видообразования». Хотя: «Питекантроп» Э.Дюбуа оказался подтасованной композицией из костей гиббона и человека, в чем признался перед смертью и сам Дюбуа; «Эоантроп» Доусона оказался подделкой, - к черепу человека приставили подкрашенную челюсть орангутана с подпиленными зубами; «Гесперопитек» из Небраски, образ которого очень быстро «воссоздали» по единственному зубу, оказался предком дикой парагвайской свиньи; «Синантропы» из Китая оказались обезьянами, убитыми и съеденными людьми (люди приносили в пещеру только головы обезьян и доставали из них мозги), а отчеты А.Брея, который точно описал характер человеческой деятельности в исследуемых пещерах, просто замалчивались; «Рамапитек» «восстановлен» по двум кускам челюсти, один – фрагмент из нескольких зубов, а второй – кусок челюсти, практически не отличающейся от челюсти орангутана, и вот – «новый предок человека». Это просто уму непостижимо.
Pongidae разделяются на три подсемейства: Dryopithecinae, Hylobatinae и Ропginae. Dryopithecinae объединяют множество вымерших родов, оставивших после себя многочисленные фрагменты конечностей и зубы, реже более или менее полные черепа и крупные кости. Дриопитекины дали начало современным человекообразным обезьянам. Наиболее древний их представитель - Propliopithecus - происходит из среднего олигоцена Египта. Его сменил Aegyptopithecus, затем Dryopithecus и, наконец, плиоценовый и раннеплейстоценовый Gigantopithecus из Китая и Индии.
Gigantopithecus является крупнейшей известной до сих пор человекообразной обезьяной. Коронки его коренных зубов в шесть раз превышают по объему коронки зубов современного человека. Впервые три коренных зуба гигантопитека были обнаружены в 1935 г. Кенигсвальдом в лавке одного китайского аптекаря, выдававшего их за «зубы дракона», пользующиеся большим спросом в китайской народной медицине. Гигантопитеки обитали в степях и лесостепях и питались, по-видимому, растительной пищей.
Важнейшей и наиболее высокоорганизованной группой приматов является семейство людей (Hominidae'), к которому принадлежит человек и его ближайшие предки. Для развития этого семейства понадобилось приблизительно 14 млн. лет, эволюция рода Homo продолжалась и того меньше - около 3 млн. лет. В настоящее время принято выделять среди Hominidae четыре рода: рамапитеков (Ramapithecus), австралопитеков (Australopithecus), парантропов (Paranthropus) и человека (Homo).
Рамапитеки были гораздо меньше современного человека, их рост не превышал 110 см, но, в отличие от человекообразных обезьян, они передвигались в вертикальном положении на двух ногах. Остатки их скелетов, известные из верхнего миоцена Индии, Китая и Кении, позволяют отнести их к той же эволюционной линии, по которой развивался и человек. Это самый древний из всех известных предков человека; он жил в лесостепной полосе примерно 12-14 млн. лет тому назад.
Австралопитеки стояли на следующей ступеньке лестницы, ведущей к человеку. Находки их остатков и стоянок были сделаны на африканском континенте. Их рост доходил до 120 см, при хождении они держали тело вертикально. Черепная коробка уже близка к таковой современного человека, а мозг австралопитека, относительно размеров тела, имеет больший объем, чем мозг человекообразной обезьяны. Вместе с их остатками найдены примитивные костяные и каменные орудия, доказывающие, что австралопитеки обладали чем-то большим, чем простая звериная сообразительность, и что они уже умели пользоваться своими руками для изготовления различных орудий. Предполагается, что австралопитеки жили около трех миллионов лет тому назад.
«Складная байка». Однако «рамапитек» еще до 70-х и 80-х годов считался древнейшим предком человека, хотя к тому времени ветка «Австралопитека Бойсеи» уже была признана тупиковой. Первый вызов теории был брошен еще в конце 60-х, когда биохимик Аллан Вайлсон и антрополог Винсент Сарич (Университет Калифорнии в Беркли), сравнили молекулярную химию альбуминов (белков крови) среди различных разновидностей животного. В 1976 году было обнаружено, что челюсть «рамапитека» - типичная челюсть орангутана. К концу 80-х «рамапитек» окончательно был «отставлен в сторонку» с присвоением ему классификации рода Sivapithecus, - «Сивапитек». Каламбур с «сивой кобылой» так и напрашивается.
Наиболее полный скелет «австралопитека», найденный в 1974 году экспедицией Джохансона в Эфиопии, так называемая «Люси», соответствует скелету карликового шимпанзе абсолютно во всем, кроме единственной детали, - коленного сустава, найденного отдельно от скелета и глубже на десятки метров. Именно этот коленный сустав и позволил сделать необоснованный ничем вывод о том, что австралопитек был якобы прямоходящим. Но лично сам Джохансон писал в отчете, что сустав не принадлежит скелету! А все остальная анатомия скелета говорит о том, что австралопитек вовсе не был прямоходящим! При росте в 120 сантиметров «относительный размер черепа» никак не говорит о большей разумности. По такой же логике все дельфины умнее людей, Анатоль Франс с объемом мозга в 1017 см3 на порядок глупее Льва Толстого с объемом мозга в 2000 см3, а современный лев, медведь, сенбернар или ньюфаундленд, не говоря уж о слоне, куда умнее любого австралопитека. Компьютерное сканирование черепов австралопитеков показало, что их вестибулярный аппарат не был приспособлен к прямохождению. Из всех доводов эволюционистов один за одним рушились все, начиная от «сообразительности» и «умелости», заканчивая «прямохожде-нием». Единственный еще пока хоть как-то существовавший довод – некоторое сходство некоторых зубов австралопитека и человека, который был опровергнут находками 1992, 93, 94, 95 годов. Зубы – обезьяньи. Но эволюционисты не успокоились и опять «выдвинули» прямохождение как решающий и единственный аргумент. Потом эволюционисты «подумали» и разделили австралопитеков на «легких» и «тяжелых», одних объявив «тупиком», а вторых повторно вознесли «на щит эволюционизма». Им больше ничего не осталось … Это крах всей пирамиды.
Исследования австралийских и немецких ученых 1991 - 2000 годов нанесли последние удары по австралопитековым как «предкам человека». Австралопитеки имели основной способ передвижения – лазание по деревьям. Компьютерная реконструкция груди совершенно различных остатков показала, что грудная клетка у них была коническая, а не та, которую составили «подтасовщики» на манер человеческой. Джохансон уже в 1981 году знал о несоответствии фактического строения тела австралопитеков человеческому. Повторный анализ остатков «знаменитой» «Люси» показал еще и несоответствие радиоизотопной датировки самого скелета и коленного сустава, который все «впихивался» в скелет «эволюционистами» как якобы доказательство прямохождения. Отдельный анализ сустава британскими антропологами позволил сделать вывод еще и о том, что и сам сустав не имеет никаких современных черт и предназначался для лазания по деревьям.
Вымершие ближайшие предки современного человека, равно как и существующие человеческие расы, относятся к роду Homо, первым общепризнанным представителем которого является Homo erectus. Первые остатки Homo erectus были обнаружены в 1891 г. голландским врачом Э. Дюбуа на острове Ява. Обнаруженный вид был назван первооткрывателем Pithecanthropus. Как показали позднейшие исследования - это комбинация из костей человека и гиббона, где черепа принадлежат гиббонам и имеют вскрытия, свидетельствую-щие о том, что обезьяны были, скорее всего, съедены. Общепризнанный мировой авторитет Р.Вирхов тогда вообще отказался от участия в дискуссии по поводу данных остатков, мотивируя тем, что остатки не имеют никакой связи между собой. Информация Дюбуа о том, что им были обнаружены и другие останки (гиббонов) стала доступна только спустя 25 лет.
В 1936 г., на том же острове немецкий палеонтолог д-р Г. фон Кенитсвальд нашел кости, подобные костям питекантропа, но принадлежащие более крупным существам, и их возраст был, вне всяких сомнений, более древним. Кенитсвальд назвал открытый вид Homo modjokertensis. Подобные остатки древнейших примитивных людей были обнаружены и в Китае. В 1927 г. канадский профессор Девидсон Блэйк нашел к юго-востоку от Пекина (в Чжоукоудянь) остатки еще одного древнего человека, получившего имя Sinanthropus pekinensis. Китайский палеонтолог д-р By открыл в 1963 г. близ Ландяна челюсть древнего человека, описанного им под названием Sinanthropus lantianensis. Челюсть из Ландяна древнее находок из Чжоукоудяна. Наконец, Кенитсвальд обнаружил в различных аптеках Китая многочисленные зубы еще одного древнего человека, названного им Sinanthropus officinalis.
Остатки древнейших представителей рода Homo известны и из Европы. Еще в 1907 г. неподалеку от германского города Гейдельберга была обнаружена при раскопках нижняя челюсть древнего человека, названного гейдельбергским. Челюсть гейдельбергского человека обладает многими типичными для современного человека признаками, однако по массивности она сопоставима с челюстью яванского Pithecanthropus modjokertensis. Другой европейский древний человек был обнаружен в 1965 г. доктором Вертесом в Венгрии близ Будапешта. По ряду признаков эти остатки сходны с остатками китайских синантропов; теперь их относят к Homo erectus.
Как мы уже видим, - это просто мешанина из случайных мелких фрагментов, по каждому из которых «великая и строгая наука» «наколесила» всяческой ерунды. В последние годы она старалась «расфасовать» многочисленные одиночные «виды предков» по уже «устоявшимся» нишам «неандертальцев» и «прямоходящих», чтобы самой хоть как-то выбраться из этого кошмара псевдооткрытий.
Большинство «наших предков» известно науке только по единичным зубам, куску челюсти, или сомнительным комбинациям фрагментов, сами первооткрыватели которых в исследовательских отчетах излагали информацию, в достаточной степени ставящую под сомнение единую целостность остатков и их прямое отношение к предметам, найденным в некоторой близости. Отсюда съеденным обезьянам всегда почему-то приписывались найденные осколки орудий, которыми им вскрывали черепа. Мы уже не говорим о сомнительности датировки останков. По этой же логике вскрытая и пролитая банка килек говорит о том, что кильки умели делать консервные банки. Восстановление «предков» по зубам купленным в китайских аптеках – это просто анекдотическая какая-то палеонтология.
Подобные находки были сделаны и в Африке. В 1954 г. близ Тернифина в районе Орана (Алжир) французская экспедиция под руководством К. Арамбурга и Р. Гоффстегтера обнаружила остатки человекоподобного существа, близкого по своим чертам к яванскому питекантропу и названному Atlanthropus mawitanicus. Аналогичные находки были сделаны на севере Танзании. В 1953 г. д-р Дж. Т. Робинсон обнаружил в районе Сварткранса в Южной Африке части скелетов древнего человека, названного Telanthropus capensis, который, однако, близок к древним людям с Явы, из Китая и Европы.
В последние годы известное по фрагментарным остаткам существо, описываемое некоторыми учеными под названием Homo habilis, принято рассматривать как промежуточный этап между австралопитеком и Homo erectus. Если это мнение станет всеобщим, можно будет утверждать, что Homo habilis был первым, самым древним представителем человеческого рода.
В данном месте автор просто хочет обратить внимание читателя на характер логики эволюционистов, судорожно ищущих доказательства, - если «некоторые» ученые описывающие единственные и фрагментарные остатки «некоего существа» убедят других, то «можно будет утверждать», что… Это просто шедевр бездоказательной апологетики цитирующийся автором из «общепризнанной» монографии. Утверждение в истинности факта строится не на доказательности факта, а на массовости его признания! Ура, и тут победа мысли над разумом свершилась. Наука – та же вера?! Нет, получается гораздо хуже. Наука – сплошная конъюнктура. Так тоже нельзя, хотя, похоже, в «эволюционистике», увы, так оно и есть.
Сравнить аргументацию эволюционистов по «восстановлению» облика и привычек «наших предков» можно разве что со следующим предположением: труп собаки, найденный около старой библиотеки, а также разбитые очки, валявшиеся в 20 метрах, свидетельствуют о том, что собака не только носила очки и читала книги, но и обладала развитой речью… Попытки «подставить костыли» под «висящего в воздухе» человека заставляют эволюционистов не только идти на массовые случаи откровенного подлога, но и «восстанавливать» целые виды и «эволюционные ветви» по нескольким найденным зубам неизвестного происхождения. Ну почему бы тогда по найденным рыбьим хвостам не «навосстанавливать» «русалок», по рогам – «чертей», по «костяным ногам» - «бабу-ягу», а, простите, по пустым яйцам – «кощеев бессмертных»? Может по «сиамским близнецам» быстренько придумаем ахинейку о «эволюции» будущих трехголовых людей-Горынычей? Почему нет? Ведь «можно» по одному куску старой кости «нагородить» докторских диссертаций и «открытий». Почему нельзя навыдумывать еще больше по целому скелету, или даже по живым «сиамцам»? Ненаучно? А «колесить» «бредни» по свиным и обезьяньим зубам научно? Вечная дилемма – «про уродов и людей».
Честь открытия Homo habilis принадлежит английскому археологу д-ру Луису Лики и его жене Мэри, которые обнаружили их остатки в 1960 г. в ущелье Олдовэй, в Танзании. Эти существа, во многом напоминавшие современного человека, ростом были меньше африканских пигмеев, ходили на двух ногах вертикально, умели изготавливать каменные орудия и добывали пропитание охотой на птиц, грызунов, а также рыбной ловлей. По всей вероятности, они еще не знали огня, но вполне возможно, что они сооружали из камней примитивные укрытия от ветра. Возраст олдовэйских находок оценивается в 2 млн. лет.
Это «просто праздник какой-то». Метровая обезьяна с головой собачьего размера – служит «новой вехой в датировании возраста человека». На птиц охотятся и кошки, «рыбной ловлей» занимаются и медведи, «примитивные укрытия» от ветра строят все птицы и коллективные насекомые (только совсем не примитивные). Но никто этого про метровых обезьян доказать то не может – у собак это называется «пустобрех». «Прямохождение» - это тоже «бредни» из разряда «одна бабушка сказала». Да и собственно говоря – хождение на двух ногах динозаврам и птицам ума не прибавило. А вот про каменные орудия – это, извините, из разряда «домыслов». Рыбьи кости и целые скелеты у костра не свидетельствуют о том, что рыбы умеют обращаться с огнем, а сдохшая в конуре собака не обязательно владела столярными навыками, как не обладают секретами металлургии «живущие» в консервной банке «рыболовные» черви. Навыки могут быть присущи не только обезьянам, - любой естественник знает, что обращаться с каменными орудиями могут даже каланы, разбивающие ими крабов и «обминающие» иглы у морских ежей, при этом «любимый» камень он носит с собой чрезвычайно долго. Даже ворона «умеет» пользоваться камнем. Вернемся к полоумным «эволюционерам-революционерам».
Супруги Лики начали свои раскопки в Восточной Африке еще в 1931 г. и с тех пор нашли множество других частей скелетов и черепов. Их работы произвели настоящую революцию в представлениях ученых о «возрасте человека»; они утверждают, что ответвление семейства людей от обезьян состоялось на несколько миллионов лет раньше, чем это предполагалось. Д-р Лики доказал, что ущелье Олдовэй было местом постоянной стоянки доисторических людей. Именно там в 1959 г. им были найдены фрагменты окаменелого черепа примитивного человека, названного им зинджантропом («зиндж» - арабское обозначение Восточной Африки). Калий-аргоновым методом была получена цифра в 1750 000 лет, принятая как приблизительная дата появления зинджантропа.
Седьмой международный конгресс антропологов признал этот череп типично обезьяньим, а самого зинджантропа – австралопитеком. Ой, уже «не доказал» - лопнул очередной мыльный пузырь «эволюции». Но «олдовэйский человек» до сих пор «торчит» во всех учебниках! Как они цепляются за обломки своих никчемных жизней, положенных на алтарь «пустых бредней».
Что ты делал всю свою жизнь? Занимался «наукой». Какой наукой? Я пытался доказать, что человек произошел от некой обезьяны, возможные кости которой нашли на какой-то африканской помойке. Доказал? Нет, - кости оказались вообще неизвестного происхождения, а про «возможную» обезьяну совершенно ничего так и не известно. А зачем ты тогда прожил эту жизнь?! «Исследователю» можно посоветовать только «завещать» собственный скелет науке, чтобы его выставили в ближайшем институте с надписью: «скелет обезьяны, которая так и не смогла понять, зачем ей человеческая голова».
Подвергнув сравнительному анализу все находки, сделанные на Яве, в Китае, в Европе и в Африке, английский ученый д-р Бернард Кэмпбелл (в 1972 году) пришел к выводу, что все эти остатки принадлежат к одному виду людей - Homo erectus. (Ну вот, расфасовали, наконец). В рамках этого вида выделяются два эволюционных типа. Первый, более древний, более массивный и более примитивный тип включает в себя в качестве подвидов (каждый из которых известен только по мелким единичным фрагментам) яванского человека Кенигсвальда, получившего уточненное обозначение Homo erectus modjokertensis, лантянского человека, известного ныне под именем Homo erectus lantianensis, гейдельбергского человека (Homo erectus heidelbergensis) и африканского человека из Сварткранса (Homo erectus capensis). Остальные находки соответствуют более молодому типу в состав которого входят: питекантроп, именуемый сегодня Homo erectus erectus, синантроп, получивший новое обозначение Homo erectus pekinensis, венгерский человек Homo erectus palaeohungaricus и «африканцы» Homo erectus mauritanicus и Homo erectus leakeyi.
Находками 70-90-х из «пирамиды» Кэмпбелла последовательно были «выбиты» «рамапитек», «неандерталец» и «австралопитек» как предки человека, «пекинский» и «гейдельбергский» основываются практически ни на чем. И… собственно, больше ничего не осталось. Практически одни кроманьонцы. Тупиковые неандертальцы. Причем и те, и другие – НИКАК между собой оказались не связаны! Самые последние находки «неандертальцев» в Испании и австралопитеков показывают, что характер тазовых костей целого ряда «предков человека» «изменялся» таким образом, что «эволюция» шла «то вперед, то назад».
Проведенный анализ хронологии окаменелостей показал, что многие остатки Homo erectus, habilis, и ergaster, как и останки австралопитеков оказались СОВРЕМЕННИКАМИ, то есть не составляют эволюционную последовательность. «Хабилисные» пропорции тела и лицевая морфология, смоделированные на компьютере показали, что они одинаково обезьяноподобны, как и у австралопитеков. Окончательный анализ «хабилисов» австралийскими учеными показал, что практически это «большеголовые австралопитеки». Открытие в Олдувае «гоминида 62», с его крошечными размерами и обезьяньими особенностями фактически явилось заключительным ударом по этому таксону. Все, «предков не осталось». Но они остались в энциклопедиях и преподаются в школах и даже в институтах, потому как преподают в науке в основном те, кто «за ненадобностью» ушли учить других.
Как Вы помните, точно такая же картина выяснилась и со ставшей уже классикой эволюционизма последовательностью видообразования современной лошади, рисовавшейся во всех школьных учебниках как ОБРАЗЕЦ дарвинизма, наряду с галапагосскими вьюрками и душещипательным эссе о путешествии на «Бигле». «Лошадиную серию» вместе с «барсучьими предками» срочно снимают из всех экспозиций музеев естественной (и неестественной) истории по всему миру. Британский музей делает по этому поводу даже официальное заявление о необходимости пересмотра многих положений истории естествознания. Традиции академии наук требуют «сохранения лица». Главный палеонтолог Британского музея естественной истории доктор Колин Паттерсон, автор знаменитой монографии об эволюции, отвечая на вопрос о том, почему в его труде иллюстрируются только «дискретные» законченные виды и совершенно нет ни одной «переходной формы», ответил так: «Я совершенно согласен с вашим замечанием по поводу отсутствия в моей книге иллюстраций эволюционных промежуточных форм. Если бы я знал хоть одну из них (живую или окаменевшую), то непременно включил бы ее в книгу».
Последним звеном в «эволюционной» цепи «бедных грешников – свидетелей потопа» был современный вид человека Homo sapiens.
Пока что остаются неясным место и обстоятельства его неожиданного появления на мировой сцене (официальная фраза эволюционистов). Следы его существования были обнаружены в самых разных точках Европы. Самым древним представителем вида считается Homo sapiens steinheimensis, остатки которого известны из Германии (1933 г.) и Сванскомба в Англии (1935-1936 г.г.). Череп, обнаруженный в английском графстве Кент, был некомплектным, но имел те же размеры, что и череп штейнгеймского человека. Остатки более поздних форм Homo sapiens были открыты в Палестине, Родезии и на Яве. Современный подвид. Homo sapiens sapiens, по последним представлениям появился примерно 35 000 лет назад.
Однако находки других подвидов Homo sapiens, в частности, из Германии и Палестины, намного древнее и насчитывают возраст не менее 65 000 лет. Люди вполне современного облика появились на Земле лишь в начале голоцена, уже по окончании ледниковых периодов, примерно 10 000 лет назад.
Еще совсем недавно древний европейский человек - неандерталец, считался непосредственным предком современного человека, но теперь принято рассматривать его как своеобразную боковую ветвь Homo sapiens, в связи с чем за ним было закреплено обозначение Homo sapiens neanderthalensis. Он имел атлетическое телосложение, но ростом «не вышел» - до 165 см. Он не был вполне прямоходящим - тело неандертальца было слегка наклонено вперед. Неандертальский человек жил от 300 000 до 40 000 лет назад. Между прочим, мозг неандертальца был даже несколько больше обычного человеческого. Кроме того, у неандертальцев найдены культовые орудия и формы религиозного сознания, четко отделяющие их от животного мира.
Появление Homo sapiens завершает развитие гоминид, для которого потребовалось каких-нибудь 12 млн. лет - довольно-таки короткий период в глазах палеонтолога.
Вероятно, если не считать, что никакой связи на протяжении этих 12 млн. лет так и не установлено.
Итого: «Рамапитек» и «Австралопитек» оказались вымершими обезьянами, «Гесперопитек», «Синантроп», «Питекантроп» - ошибками ученых, а «Эоантроп» - подделкой. «Неандерталец» признан самой наукой «боковой ветвью».
Теперь немного о датировках и Homo sapiens:
В науке внутреннее развитие человека и его «предков» в основном определяется по «сопутствующим» орудиям труда и предметам быта, найденным в районе нахождения останков. Но никто не доказал что останки и предметы связаны напрямую в предполагаемой зависимости. Если по какой-либо причине те или иные предметы вообще оказались в пещере, где так же были найдены фрагменты человекообразных, то это отнюдь не говорит вообще о том, что и те и другие сосуществовали вместе в одно время. Более того, если остатки разных человекообразных перемешаны, то отселектировать их иногда практически невозможно. Кроме того, большинство «видов» известно нам только по единичным фрагментам, которые могли принадлежать вовсе даже не человекообразным, или особям с отклонениями в развитии, и делать по ним вообще какие бы то ни было выводы совершенно невозможно. А зачастую именно такие выводы и делаются.
Приведем наиболее свежий и характерный пример современной «научной» идентификации остатков. Альпы, 1992 год. Найдено прекрасно сохранившееся тело человека, так называемый «тирольский» человек. В его сумке нашли кремневый кинжал с деревянной ручкой и точило, рядом тисовый лук, а в сумке – медный топор. Если бы рядом с телом был найден только один из этих предметов, то находка была бы однозначно идентифицирована либо как палеолит, мезолит, неолит, медный век, или средневековье, - одежда на теле была совершенно примитивная. Многолетние дискуссии закончились средневековым вариантом. Все на столько зыбко и умозрительно, что основывать на таких «фактах» любые доказательства – значит, заниматься заведомым подлогом.
Если продолжить цепочку рассуждений о происхождении самой жизни применительно к возникновению человека, то встает на порядок больше вопросов. Дело в том, что вся система Вселенной антропна, то есть все ее параметры совершенно точно настроены на существование человека. Любое изменение любого параметра в мировых постоянных и – человека «как не бывало».
Генетики взахлеб трубят по всему миру о «расшифровке генома человека». И что кроме этой пустой шумихи они выяснили? Такие вещи, о которых они так громко говорить не станут. Например, - НИКАКАЯ рекомбинация известных генов НИКОГДА не даст роста генетической сложности! Иными словами, как не переставляй участки генома – детки не станут «более прогрессивными мутантами с усложненной структурой». Микромутации всегда связаны с потерями, и никогда с приобретениями, а механизмов макромутаций вообще не найдено. Одним словом – все мутанты – уроды, а «сверхживучих уродов» просто быть не может. Качественный разрыв между мозгом человека и высокоразвитых животных НИКАК формально не обусловлен его генокодом. У человека степень негомологичности генов разных рас составляет менее процента. Соответственно ну совершенно никакая «естественная» сила просто не в состоянии была так «покалечить» генотип, чтобы «предки человека» ПОСТЕПЕННО накопили последовательность мутаций, приводящих к образованию нового вида.
Кроме того, принцип «выживаемости» никак не предполагает «постепенного» появления таких свойств как язык, речевой аппарат, тонкая координация рук, абстрактное мышление, самосознание и пр. Интегральная целостность систем человеческого организма и его подсистем совершенно закончена, то есть никак невозможно «упростить» организм, не повредив его основных функций (все эксперименты с «лишним» аппендиксом, поджелудочной железой, миндалинами и пр. привели к катастрофам). Улучшить «упрощением» ничего невозможно.
А.Эйнштейн еще в 1950 г. заявил следующее: «Полагаю, что эволюционистские доктрины Дарвина, Геккеля и Хаксли вне всякого сомнения находятся в стадии явного заката».
«У нас теперь много расплодилось нигилистов, естественников, дарвинистов… - что ж, вы думаете, Церковь смолчала бы, не подала бы своего голоса, не осудила бы и не анафематствовала их, если бы в их учении было что-нибудь новое? Напротив, собор был бы немедленно, и все они, со своими учениями, были бы преданы анафеме; к теперешнему чину Православия прибавился бы лишь один пункт: «Бюхнеру, Фейербаху, Дарвину, Ренану, Кардерку и всем последователям их – анафема!» Да нет никакой нужды ни в особенном соборе, ни в каком прибавлении. Все их лжеучения давно уже анафематствованы», - Святитель Феофан Затворник.
Вывод можно сделать только один, - никакие известные на сегодняшний день ископаемые виды гоминид не могут считаться нашими предками даже с незначительной степенью вероятности, которую можно было бы рассматривать даже как «минимально допустимую».
Ископаемых остатков достаточно много, как людей, так и обезьян, но нет совершенно никаких промежуточных «звеньев» и даже их следов. Обезьяны – обезьянами, а люди изначально демонстрируют себя людьми. Остатки культуры кроманьонцев свидетельствуют, что человек и с каменными орудиями мог делать филигранные операции по трепанации черепа, и при этом пациент не только выживал, но и продолжал жить много лет. Весь «мусор» датировок и умозрительных пояснений по поводу найденных рядом с остатками предметов полностью рассыпается, когда начинается компьютерный анализ следов молекулярных структур и их взаимной гомологичности. Анализы показывают, что имеющиеся остатки геномов НИКАК не могут трактоваться как человеческие.
«Как неизмеримо глубоко все это унижает и оскорбляет человека! С высшей ступени в ряду творений он низводится на одинаковую ступень с животными… Нет нужды опровергать такое учение на научных основаниях, хотя это сделать и нетрудно, так как неверие далеко не доказало своих положений… Но если такое учение находит для себя в настоящее время все более и более последователей, то это не потому, … что будто бы учение неверия стало неоспоримо истинным, но потому, что оно не мешает развращенному и склонному ко греху сердцу предаваться своим страстям. Ибо если человек не бессмертен, если он не более как достигшее высшего развития животное, то ему нет никакого дела до Бога», - Священномученик Владимир Киевский.
[1] ДОКЕМБРИЙ, древнейшие толщи земной коры, образование которых предшествовало кембрийскому периоду, и соответствующий им промежуток времени, составляющий шесть седьмых геологической истории Земли. Продолжительность св. 3,5 млрд. лет. Подразделяется на архей и протерозой с границей между ними 2600 млн. лет назад. В докембрий зародилась жизнь, возникла кислородная атмосфера, но отсутствовала скелетная фауна. О растительности раннего докембрия свидетельствуют остатки водорослевых построек (в виде строматолитов, онколитов и др.), органический углерод в карбонатных отложениях (3,5-4 млрд. лет назад). На уровне 2-2,5 млрд. лет появляются следы жизнедеятельности животных, а в позднем докембрии - первые их остатки. В докембрии установлено несколько эпох повышенной тектоно-магматической активности. С отложениями докембрия связаны богатейшие месторождения железных, медных и марганцевых руд, золота, урана, полиметаллов.
[2] АРХЕЙ (от греч. archaios - древний), нижнее из двух крупнейших подразделений докембрия. Верхний рубеж ок. 2,6 млрд. лет назад. В большинстве регионов мира представлен высокометаморфизованными горными породами.
[3] ПРОТЕРОЗОЙ (от греч. proteros - более ранний и zoe - жизнь), верхнее подразделение докембрия длительностью св. 2 млрд. лет. Внизу граничит с археем. Нижняя граница протерозоя 2600 ± 100 млн. лет. Верхний протерозой выделяется в России под названием рифей. РИФЕЙ (от лат. Riphaei montes - Рифейские горы; так античные географы называли иногда Уральские горы), крупное подразделение общей стратиграфической шкалы, отвечающее позднему докембрию; соответствует верхнему протерозою. Нижняя граница - 1650 млн. лет назад. Во многих районах рифей представлен слабометаморфизованными породами; характерно широкое развитие карбонатных формаций с богатым комплексом строматолитов и микрофитолитов. Рифей подразделяется на нижний, средний, верхний с выделением венда из состава рифея. ВЕНД, самое верхнее стратиграфическое подразделение протерозоя, непосредственно предшествующее нижнему кембрию. Венд обозначает комплекс горных пород и интервал времени их образования (570-680 млн. лет назад). Выделен Б. С. Соколовым в 1950, прослежен на всех континентах.
[4] ЭНТРОПИЯ (от греч. entropia - поворот, превращение) (обычно обозначается S), функция состояния термодинамической системы, изменение которой dS в равновесном процессе равно отношению количества теплоты dQ, сообщенного системе или отведенного от нее, к термодинамической температуре Т системы. Неравновесные процессы в изолированной системе сопровождаются ростом энтропии, они приближают систему к состоянию равновесия, в котором S максимальна. Понятие «энтропия» введено в 1865 Р. Клаузиусом. Статистическая физика рассматривает энтропию как меру вероятности пребывания системы в данном состоянии (принцип Больцмана). Понятием энтропии широко пользуются в физике, химии, биологии и теории информации.
[5] КРИК Фрэнсис, - Crick, Francis Harry Compton, родился 8 июня 1916, Нортхемптон, Британский биофизик, который, с Джеймсом Уотсоном и Морисом Вилкинсом, получил в 1962 Нобелевскую Премию по Физиологии и Медицине за определение молекулярной структуры дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), химического вещества, в конечном счете, ответственного за наследственный контроль (управление) функцией жизни. Это достижение стало краеугольным камнем генетики, широко расцененное как одно из самых важных открытий биологии 20-ого столетия. С 1977 занимал должность ведущего профессора в Биологическом Институте Солка в Сан-Диего, Калифорния.
[6] КЕМБРИЙСКАЯ СИСТЕМА (период) (кембрий; от Камбрия, Cambria - латинское название Уэльса), первая система палеозойской эратемы, соответствующая первому периоду палеозойской эры геологической истории. Кембрийский период начался 570±20 млн. лет назад, длительность 80 млн. лет. Широко распространены морские отложения нижнего кембрия - результат обширных трансгрессий моря; в среднем кембрии до начала позднего кембрия во многих местах происходила регрессия. В верхнем кембрии впервые установлены лагунные красноцветные породы. Главные тектонические структуры сформированы еще в конце рифея. В кембрийский период впервые в геологической истории появились скелетные организмы. Для раннего кембрия характерны трилобиты и археоциаты; существовали брахиоподы, моллюски, губки, кишечнополостные, черви, остракоды, иглокожие; в конце кембрийского периода распространены табуляты и граптолиты, а также трилобиты. Растительный мир представлен синезелеными и красными водорослями и примитивными высшими растениями.
[7] ПАЛЕОЗОЙСКАЯ ЭРАТЕМА (эра) (палеозой) (от греч. palaios - древний и zoe - жизнь), одна из эратем (групп) общей стратиграфической шкалы и соответствующая ей эра геологической истории. Начало палеозойской эратемы 570±20 млн. лет назад, продолжительность 340±5 млн. лет. Включает 6 геологических систем: кембрийскую, ордовикскую, силурийскую, девонскую, каменноугольную и пермскую. Палеозойская эратема характеризуется 2 главными эпохами складчатости: каледонской (Великобритания, Скандинавский п-ов, Шпицберген, Казахстан и др.) и герцинской (Центральная Европа, Урал, Аппалачи). В начале палеозойской эратемы произошло быстрое расселение организмов с твердым скелетом, ранее не встречавшихся (хиолиты, гастроподы, брахиоподы, археоциаты, трилобиты). Из позвоночных появляются рыбы, земноводные, пресмыкающиеся. Растительный мир в начале палеозойской эратемы был представлен главным образом водорослями, псилофитами и позже - плауновыми, членистостебельными и др.
«Все их мудрования – карточный дом: дунь и разлетится. По частям их опровергать нет нужды, а достаточно отнестись к ним так, как относятся к снам… Точно такова теория образования мира из туманных пятен, с подставками своими – теорией произвольного зарождения, дарвиновского происхождения родов и видов и с его же последним мечтанием о происхождении человека. Все как бред сонного». Святитель Феофан Затворник
